Миссионер - [36]

Перепелиное Яечко хмыкнул и заулыбался ещё шире.

– Там, за сараями, – указал он на видневшиеся за домом глухие постройки, – как повернёшь за угол, в конце сараев и увидишь.

Аполлон, строго следуя полученной инструкции, повернул за угол, дошёл до конца тянувшихся метров двадцать построек, стараясь не наступить на слегка подсохшие коровьи лепёшки.

Метрах в трёх от дальнего торца сарая стояла деревянная будка высотой в человеческий рост и шириной метра в полтора – ровно настолько, чтобы как раз уместилось две узких двери. Двери висели: одна на нижней, другая – на верхней, петлях, так что скособочены они были в разные стороны и плотно закрываться ну никак не могли. Но самое интересное в этом сооружении было то, что оно имело такой наклон назад, которому позавидовала бы Пизанская башня.

Аполлон отодвинул одну из дверок и растерялся – ни на полу у входа, ни на постаменте с прорубленной посередине дыркой не было места, куда можно было бы ступить ногой: всё было завалено горами использованных газетных обрывков вперемешку с засохшими отходами процесса пищеварения. Даже на всех трёх стенах на полметра от пола виднелись подозрительные коричневые пятна. Аполлон с тоской вспомнил привокзальный туалет, который в данной ситуации показался ему царскими хоромами.

За другой дверью была та же картина, только вдобавок из дырки возвышался порядочный пик всё из тех же отходов пищеварительного производства.

Аполлон сплюнул на вершину пика – попал на самую маковку, отпустил дверцу, которая со скрипом встала на привычное место, и, оглядевшись по сторонам, облегчился на лопухи между сараем и туалетом.

Перепелиное Яечко в своём дворе возился с заляпанными какой-то коричневой бурдой вёдрами. Увидев возвращающегося Аполлона, он заулыбался своей открытой, почти настоящей американской, улыбкой.

– Вот, скотину надо накормить, – ответствовал он на вопрошающий взгляд Аполлона.

Действительно, во дворе, у сараев, слышались хрюканье, повизгивание, гоготание, кряканье, кудахтанье…

– А где тут у вас человеку можно покормиться?

Перепелиное Яечко распрямился и указал испачканной в каком-то месиве рукой на дом без всяких палисадников и заборов:

– Так вот же столовая. Совхозная, правда, да пожрать дадут… Где-то через полчаса откроется.

До открытия столовой Аполлон решил немного прогуляться, ознакомиться с окрестностями своей кадепы, КДП, то есть.

С оборотной стороны его домика, за низеньким заборчиком, был ещё один вход. На низеньком крылечке, состоящем из двух ступенек, какая- то пожилая тётенька скликала на кормёжку разбежавшихся цыплят:

– Цыпа-цыпа-цыпа…

Насыпая цыплятам пшено, она с любопытством поглядывала на бродившего по окрестностям её дома незнакомого парня в зеркальных очках.

Аполлон приблизился к её палисаднику, улыбнулся.

– Здравствуйте. Я ваш сосед.

– Здравствуйте. Вот хорошо – теперь веселей будет, – женщина тоже приветливо улыбнулась Аполлону.

Аполлон прошёл дальше, между своим домом и столовой, и оказался на широком открытом пространстве, представляющем собой сильнопересечённую – в смысле рельефа – пыльную площадь. Прямо впереди, метрах в тридцати, стоял на высоком фундаменте магазин, о чём извещала уже подвыгоревшая на солнце вывеска. Справа, на противоположной стороне площади, стояло красивое двухэтажное здание, единственная двухэтажка во всех этих окрестностях. Подойдя к ней поближе, из вывесок Аполлон усвоил, что в этом здании находятся сельсовет, почта, сберкасса и контора совхоза.

Редкие прохожие, пересекавшие площадь, по большей части с заляпанными чем-то коричневым вёдрами на коромыслах, с откровенным любопытством рассматривали нового, столь примечательного зеркальными очками, человека в посёлке.

Рядом с двухэтажкой была ещё одна, судя по виду, тоже административная постройка. Приблизившись к ней, Аполлон прочитал вывеску над дверью: "Контора Синельского спиртзавода".

"Ага, вот он, офис… Это я, оказывается, подошёл к нему с другой стороны".

Действительно, рядом с конторой и ещё одним въездом на территорию завода – с большими автомобильными весами – находились уже знакомая проходная и синие парадные ворота. На этом Аполлон закончил свой обход. Впрочем, он всего лишь обогнул по периметру своё новое жильё.

Ещё раз окинув окрестности взглядом, задержав его на утопающих в зелени дальних усадьбах, новый обитатель заводского посёлка пошёл готовиться к поступлению на работу на советский спиртзавод.

Глава VI

Поступление на работу

– А-пол-лон… Фле-го-гон-то-вич, – прочитал с видимым усилием директор – плотный, лысоватый, добродушного вида, лет пятидесяти, мужчина с маленькими роговыми очками на круглом носу – и облегчённо закончил, – ИванСв.

– ИвАнов, – с улыбкой поправил его Аполлон.

Директор оторвал взгляд от паспорта и поверх мощных толстых линз с нескрываемым любопытством посмотрел на Аполлона.

Аполлон, конечно, по случаю такого торжественного момента – поступления на работу, да ещё куда: на советское предприятие – выглядел подобающим образом. Серый модный костюм с иголочки, моднейший галстук, белоснежная рубашка – всё, естественно, сшитое где-то в Мексике, но с советскими лейблами… Ну и, конечно, всё это дополняли уже знакомые нам мексиканско-советские зеркальные очки – в подобных ситуациях синяки отнюдь не украшают мужчин, даже самых настоящих. Хоть Аполлон и догадался припудрить свой фингал под глазом побелкой со стены, но полного эффекта невинности добиться всё же не удалось.