Мисс Вайоминг - [44]

– Предательница, – прошипела Мэрилин.

Сьюзен схватила сумочку матери. Девушки проводили Мэрилин в офис, где заставили ее проглотить несколько успокоительных таблеток. Потом Сьюзен позвонила Дону и сказала, что они будут поздно. Триш уступила просьбам Сьюзен, и они отвезли Мэрилин домой в Макминвилль. Ужин взяли по пути в китайском ресторане и рано легли спать.

Следующий день выдался солнечным и необычно жарким для апреля. Сьюзен сидела на лужайке за домом, подставив солнечным лучам лицо. Мэрилин сновала между машиной и двором с бесконечной рассадой петуний и маргариток. Это показалось Сьюзен немного странным, хотя и не таким уж необычным. В прошлом году компания, где работал Дон, прибавила ему заработок, и семья приподнялась, переехав из фургона в дом, пусть даже маленький, заросший бурьяном и облезший от дождя. Но жить в настоящем доме, похоже, нравилось Мэрилин, которая не слишком-то заботилась о внутреннем дизайне, она только восхищенно восклицала, что не надо прятать оси за кустами рододендрона.

Сьюзен продолжала печься на солнышке и, ближе к полудню зайдя в дом за холодным чаем, наткнулась на Мэрилин, державшую в руках охотничий нож Дона – настоящий тесак. Этим ножом Мэрилин делала зарубки на косяке двери между кухней и телевизионной комнатой – множество меток на разной высоте, начиная от уровня бедер до уровня плеч.

Сьюзен ничего не сказала.

Вооружившись шариковой ручкой и карандашом, Мэрилин стала вписывать между зарубками даты и имена: «Брайен 12/16/78, Кэтлин 5/3/79, Элисон 7/14/80» и так далее.

Дон вошел из коридора, руки его были черными от машинного масла.

– Мэрилин, – сказал он, – какого дьявола ты портишь дверь?

– Поднимаю цену дома, мой сладкий.

Дон и Сьюзен обменялись взглядами.

– Думаете, я не вижу, как вы двое обмениваетесь озабоченными взглядами?

На глазах мифический юный Брайен дорос до пяти футов.

Дон протянул руку к охотничьему ножу и сказал:

– Ну-ка давай сюда.

Но Мэрилин вывернулась.

– Вот тебе, выкуси.

Сьюзен и Дон опешили.

– Мы оставляем это маленькое уютное гнездышко, ребята, но прежде чем это сделать, надо поднять его цену.

Она продолжала делать зарубки.

– Исследования показали, что цену любого дома можно твердо поднять на десять процентов или даже больше, просто высадив вокруг него однолетних цветов на сотню долларов.

Элисон доросла до четырех футов и восьми дюймов.

– Цветы придают дому по-настоящему жилой вид. Жилой и любимый. Так же как и зарубки на косяке. Зарубки свидетельствуют о счастье, гордости и глубокой привязанности. Словом, еще пять тысяч к запрашиваемой сумме.

– А мы куда же денемся? – спросил Дон.

– В Вайоминг, кретин. В Шайенн в штат Вайоминг.

– О, мама, только не надо все сначала.

– Да, все сначала. Дома там дешевле. У нас будет комната для гостей и три ванных. А ты, милочка, сможешь представлять весь штат на национальных конкурсах. Там людей-то раз-два и обчелся. Так что конкуренции никакой. Пятьдесят одна блистательная претендентка, и только одна победит. Кто сменит Сьюзен Колгейт на следующем конкурсе «Мисс Соединенные Штаты»?

– Мы никуда не поедем, – сказал Дон.

– Нет, поедем. Этот дом записан на мое имя, так что – собирайся.

– Она сегодня не в себе, – обратился Дон к Сьюзен. – Оставь ее.

Сьюзен снова отправилась загорать, надеясь, что нашедшее на Мэрилин кратковременное помешательство скоро пройдет. Уже позже, в своей комнате, она услышала внизу обычное позвякивание и стук, сопровождающий приготовление ужина. Мэрилин позвала Сьюзен и Дона к столу, и вечер прошел, в общем-то, нормально. Даже слишком. Но в какой-то момент раздался грохот, и дом тряхануло, словно машину, перескочившую через «лежачего полицейского». Стоявший перед Сьюзен стакан воды опрокинулся, а фотография в рамке упала со стены. Все трое вскочили – в доме было тихо, и только с кухни доносилось какое-то странное тихое шипение.

Пройдя через дверь, изрезанную отметками, они увидели зиявшую в потолке громадную дыру и другую – прямо под ней, в полу – между плитой и холодильником.

– Боже правый, это метеорит, – сказал Дон, взглянув вниз.

Сьюзен и Мэрилин тоже смотрели вниз, уставившись на коричнево-синий булыжник, который лежал на треснутом бетоне рядом с морозильником, в котором еще с осени хранились охотничьи трофеи Дона. Дон опрометью сбежал с лестницы, оглядел каменную глыбу и, не находя слов, посмотрел на Мэрилин и Сьюзен. Обе женщины сбежали вслед за ним.

– Это чудо, мы спасены, – сказала Мэрилин. – Это знак Господа, мы на правильном пути, это торжественное знамение.

Упав на колени, она начала молиться, как однажды давно, когда навещала свою родню в горах. Сьюзен вгляделась в булыжник.

– Эй, да он, похоже, тает.

– Черт, – сказал Дон, – да это же дерьмо.

Это был ком замерзшего дерьма, случайно вывалившийся с борта самолета филиппинской авиакомпании, летевшего рейсом из Чикаго в Манилу, – он-то и оплатил новый дом в Шайенне. Дон вспоминал об этом не иначе как о «говнопаде». Авиакомпания уладила все быстро и тихо. Через шесть недель Колгейты уже жили в Шайенне.

Глава девятнадцатая

Полицейские закончили тщательный осмотр алтаря Сьюзен Колгейт, который так и стоял на заднем сиденье машины Айвана, и уехали. Весь остаток дня Джон бродил вокруг алтаря и без конца звонил автоответчику Сьюзен, разъединяясь каждый раз, когда тот включался. Он попытался уснуть, но вместо спокойного сна получались какие-то обрывки видений, словно обрезки пленки с пола монтажной комнаты, прерываемые приступами тревоги. Уже было совсем поздно, когда он сдался, встал, принял душ, выпил тонизирующий коктейль, поболтал с Ниллой, которая как раз вернулась со своих спортивных занятий, и отправился в «Вест-сайд видео». Райан был занят с клиентом.