Мисс Мышка и четвёртое измерение - [3]

- ...однако кладет голову на колени девственнице, - подхватил я.

Он лишь нетерпеливо пожал плечами:

- Никогда не придавайте слишком большого значения фигурам речи, старина. Предоставим Мышке распутывать мои метафоры при перепечатке рукописи. Главное то, что я теперь способен воспользоваться гениальным открытием Хинтона - его взорванной Мандалой, смыкание которой, если его достигнуть, даст нам невыразимо прекрасный объект для непрерывного любования и восхищения, некую бесконечную спираль, служащую для путешествий в Неведомое! Смотрите: так начинается это путешествие. - Он нажал на кнопку у основания устройства, и сфера начала вращаться, лучевидные отростки - тоже. Вращались и крохотные кубики на концах отростков, вызывая у меня одновременно завораживающее и тревожное ощущение. Я был рад, когда Фостер наконец выключил свою машину. Вот вам моя Автоматическая Мандала! - воскликнул он торжествующе. - Ну, что скажете?

- Скажу, что из-за этой машинки вы запросто можете угодить в беду, сказал я.

- Да я не о том! - раздраженно отмел он мои опасения. - Мне интересно знать, годится ли все это, по-вашему, как тема для новой книги?

Что бы там у Фостера ни было за душой, но писателем он действительно был настоящим! Только настоящий писатель готов по собственной воле спуститься в геенну огненную и остаться там навеки, лишь бы ему разрешили записать свои впечатления и отослать рукопись назад, на землю, для публикации. У меня мелькнула мысль, что книгой, которая, видимо, могла бы получиться из этой задумки Фостера, заинтересуются скорее всего человек сто пятьдесят от силы, включая друзей и родственников писателя. И тем не менее я услышал собственный голос:

- Я покупаю у вас рукопись.

Вот так всегда: я умудряюсь числиться мелким и довольно неудачливым издателем, хотя вроде бы достаточно умен и изворотлив!

Вскоре после этого разговора я вернулся в Лондон и уже на следующий день отправился в Гластонбери, намереваясь несколько дней погостить у Клода Апшенка, владельца издательства "Великое Белое братство". Мы с Клодом всегда были добрыми друзьями - с тех пор, как десять лет назад познакомились на конференции уфологов в Барселоне.

- Не нравится мне это, - сказал Клод, когда я поведал ему о проекте Фостера. - Принцип мандалы вообще потенциально опасен. И действительно ничего не стоит попасть в беду, если начать выписывать в уме подобные космические петли.

Клод специально занимался когда-то акупунктурой и тибетской медициной в институте Хардрада в Малибу, так что, решил я, уж он-то знает, что говорит. Однако мне казалось, что и Чарлз Фостер неплохо разбирается в таких вещах и, наверное, способен о себе позаботиться.

Когда через два дня я позвонил Фостеру, он сообщил мне, что дела идут очень хорошо. Он даже успел кое в чем усовершенствовать свою Автоматическую Мандалу.

- Например, - сказал он, - я добавил звуковой эффект, используя особый набор тибетских рожков и гонгов. Соответствующим образом подобранные и усиленные обертоны способны мгновенно погрузить вас в транс. - А еще Фостер приобрел особый телескопический фонарь, который мог давать от шести до десяти ярчайших вспышек в секунду. - Это, знаете ли, так называемая эпилептическая скорость. Идеальная для полного раскрепощения нервной системы! - пояснил он мне. Фостер считал, что все эти меры углубляют состояние транса и увеличивают ясность мысленного воспроизведения вращающихся кубов. - Теперь я уже совсем близко к успеху! - радовался он.

Но мне показалось, что голос его звучит устало и несколько истерично, и я от всей души попросил его передохнуть.

- Чушь! - заявил он. - Спектакль, как известно, должен любой ценой быть доигран до конца, разве я не прав?

Еще через день Фостер сообщил, что вот-вот преодолеет последний рубеж. Голос его как-то странно плыл, было слышно, что он задыхается, с присвистом хватая воздух в паузах между словами:

- Я готов, пожалуй, признать, что это оказалось труднее, чем я ожидал. Но теперь мне помогает некое вещество, которое я предусмотрительно прихватил с собой. Я, разумеется, не стану рассказывать вам по телефону, что это такое, памятуя о законах нашей страны и постоянной опасности подслушивания; я просто напомню вам о книге Артура Махена "Роман о Белом Порошке"; постарайтесь догадаться сами. Позвоните мне завтра. Наконец-то я почти проник в четвертое измерение!

На следующий день телефонную трубку сняла Ми-ми и сказала, что Фостер отказывается разговаривать с кем бы то ни было по той причине, что он на пороге открытия и отвлекать его ни в коем случае нельзя. Он просил друзей проявить немного терпения.

Послезавтра было то же самое: Мими сказала, что Фостер по-прежнему к телефону не подходит. Вечером я пригласил на совет Клода и Памелу.

Мы собрались в Челси, в уютной квартирке Пам. Мы беседовали, сидя за столом, стоявшим в эркере, пили чай и смотрели, как бегут машины по Кингз-роуд на Слоун-сквер.

- А какие-нибудь родственники у Фостера есть? - спросил Клод.

- В Англии никого, - сказала Памела. - Его мать и брат сейчас уехали на остров Бали.

- А близкие друзья?