Тем временем начало смеркаться. Ветерок тихо пробежал по ветвям. Они словно перешептывались. Тропа медленно погружалась в сумрак. На темном небе высоко над деревьями сначала засветилась одна звезда, затем зажглись и другие звезды, более крупные и яркие. Постепенно мишки-гамми утратили бдительность, перестали беспокоиться и больше не прислушивались к звукам со стороны дороги.
Возможно, поэтому опасность была замечена ими именно тогда, когда уже поздно было прятаться.
- Тише! - вдруг шикнула на всех Солнышко. - Кто-то проходит совсем близко от нас.
Прислушавшись, мишки-гамми различили мягкий топот на тропе - характерный звук, издаваемый бегущими волколаками. На небе вызвездило и появилась луна. В ее свете зоркие мишки-гамми различили появившихся на дороге двух гоблинов, сидящих верхом на волколаках.
Враги замерли в том самом месте, где мишки-гамми и принц Джон сошли с тропки. Вражеские тени заколыхались. Послышалось тихое сопение волколаков, а потом тени словно бы осели и поползли вперед. Сомнений не оставалось - слуги Черного Герцога приближались к дуплу, в котором спрятались семеро друзей!
Ладонь принца Джона крепко сжала рукоятку меча. Мысленно наследник нортумбрийского престола попрощался с замечательными существами, которые отважились пуститься с ним в опасное путешествие. И если ему суждено погибнуть сегодня, то он умрет с мечом в руке, как подобает потомку благородного короля Далина!
Цепенящий ужасный вой прорезал ночной сумрак леса. Волколаки и их наездники испуганно вскинули головы. Этот вой служил для них условным сигналом - немедленно собраться в условленном месте! Мишки-гамми не подозревали о том, что сейчас в нескольких милях от этого места враги напали на ложный след. И теперь командир вражеского отряда созывал всех подчиненных для преследования объединенными силами.
И хотя этим двум гоблинам почудилось, будто они наткнулись на след беглецов, но они не осмелились ослушаться приказа. Повинуясь злобной воле, гоблины натянули поводья, развернули волколаков и помчались на протяжный зов по тропе.
- Пронесло, – с облегчением перевел дух Толстяк.
- Они могут еще вернуться, - предостерег их Колдун. - Кто знает, а вдруг они отправились за подмогой?
- С двумя гоблинами и двумя волколаками мы бы еще справились. А вот что делать, когда появятся двести гоблинов на двухстах волколаках? - подумал вслух принц Джон.
От его слов у мишек-гамми прошел мороз по коже.
- Сматываемся отсюда, да поживее, - приказал Ворчун.
Выбравшись из дупла, путники поспешили в глубь леса. По пути Колдун внимательно присматривался, принюхивался к траве, по которой они шли. Наконец, он обнаружил то, что искал. Сорвав с земли пучок травы, он протянул его наследнику нортумбрийского престола:
- Не сочтите за труд, ваша светлость, натереть этой травой подошвы ваших сапог.
- Что это? - спросил принц, взяв в руки пучок травы.
- Дикая петрушка. Волколаки не выносят ее запаха. Если вы сделаете то, о чем я прошу вас, волколаки больше не учуят вашего запаха.
Джон мигом опустился на землю и натер петрушкой не только подошвы, но и голенища своих кожаных сапог.
Мишки-гамми шли молча, как бесшумные тени. Толстяк начал было дремать и спотыкаться, но рядом шел Ворчун, который поддергивал его, не давая упасть. А Джон шагал рядом с Колдуном и чувствовал себя будто во сне - страшноватом, но восхитительном.
По обе стороны тропы стоял густой лес. Потом тропа углубилась в лощину. Справа и слева от нее виднелись заросли орешника. Наконец, мишки-гамми свернули в самую чащу и перед ними открылась узкая зеленая просека. Тесно смыкавшиеся высокие деревья вдруг расступились, и впереди простерся ровный луг, матово-серый в ночном свете.
С трех сторон луг окружал лес, а с четвертой он обрывался крутым склоном. Могучие древесные кроны вздымались откуда- то снизу. Мишки-гамми развели костер - и все вокруг преобразилось. В свете костра зеленый луг казался принцу Джону лесным чертогом, крышей которому служили ветви деревьев. Мощные стволы их выстроились в виде колоннады.
Все были так утомлены и голодны, что хлеб, который разделила между ними бабушка, съели до последней крошки. Толстяк и Малыш уснули первыми. Их осторожно уложили на мягкое травяное ложе между корнями деревьев. Затем улеглись спать и остальные. Лишь Ворчун остался бодрствовать. В середине ночи его сменил принц Джон.
Утром мишки-гамми проснулись на диво свежими и бодрыми. Труднее всего оказалось заставить подняться Толстяка. Тот лежал под густой сенью склоненных почти до земли тяжелых ветвей. На постели из душистой травы и папоротника ему было мягко и уютно. Солнце просвечивало сквозь трепетную листву. Толстяку страсть как не хотелось покидать это уютное ложе, но все же, потянувшись, медведь проворно выпрыгнул из своего живого шалаша.
Принц Джон, позевывая, сидел на траве у лесной опушки. Колдун разглядывал небо, чтобы предсказать погоду. Бабушка готовила завтрак.
- Умывайтесь и садитесь есть, - позвала она.
Колдун за едой с грустью подумал о том, что утро выдалось слишком ясное, в самый раз для погони. Когда завтрак был окончен, он сказал:
