Мишенью может стать каждый - [3]

Тогда Липа оставил на экране бессловесных виртуальных рыбок и еще раз подошел к окну, опустил жалюзи, а потом прилег на диван и, укрывшись пледом, попытался уснуть.

Сон не шел. То, что зловещее сообщение пришло из Парижа, и то, что цифра «11» уже была обыграна террористами в США с воздуха, наводило лишь на одну мысль: если это не чей-то глупый розыгрыш, дело идет не о диверсии местного масштаба, а о спланированном откуда-то извне теракте, что пугало еще больше.

Когда уже под утро Липе все-таки удалось задремать, он вдруг будто провалился во времени и, как тогда в Турции, опять почувствовал запах и даже привкус крови. Он бежал по каким-то пустым узким улочкам, которые почему-то кончались тупиками, он бежал и все время упирался в серую стену. Вокруг не было ни души. Только звенящая тишина, от которой закладывало уши. Даже своих шагов он не слышал. Хотя бежал по каменной мостовой, камни были точь-в-точь как на Красной площади. Становилось темно и душно. Казалось, надвигается гроза. Липа закричал, но голос его не слушался. Вместо крика получался лишь тихий стон. И вдруг эту вселенскую, страшную тишину разорвал взрыв и музыка. С неимоверным усилием вырвавшись из сна и стянув с головы плед, Липа понял, что это звонит его мобильник.

— Але, — проговорил он хриплым, пересохшим от пережитого ужаса голосом, даже не взглянув на высветившийся номер.

Только когда в мобильнике послышался встревоженный звонкий девичий голос, Липа наконец понял, кто его поднял в такую рань.

— Липа, ты что, спишь? — спросила Кнопка.

— Да, а что? — все еще с трудом соображая, в чем дело, спросил Липа.

— Как «что»?! — возмутилась Кнопка. — Разве не ты мне прислал письмо с предостережением, что готовится теракт на Красной площади, возле храма Василия Блаженного? Я случайно ночью вышла воды попить и заглянула. Сразу тебе ответила. А ты ни слуху ни духу. Вот и решила позвонить.

Только теперь Липа пришел в себя и понял, что реальность может оказаться страшнее, чем его сон.

— Да, я писал тебе. А что ты ответила? — поинтересовался он.

— Я ответила, что нужно позвонить на горячий телефон ФСБ. И номер тебе написала. Ты не откладывай, звони. Я, конечно, могла бы отцу сообщить. Но не хочу его будить. Он только что из командировки вернулся. А там у них дежурные всегда на месте.

— Но если звонить, это же представляться нужно… — напомнил Липа.

— Ну да. Лучше представиться. Хотя у них там так все поставлено, что, даже если не представишься, тебя все равно вычислят.

— Ну вот видишь. А мне, ты, я думаю, знаешь, светиться не выпадает, — вздохнул Липа.

— Да, я о твоем редком компьютерном даре наслышана. Тебя же все на курсе за глаза компьютерным медвежатником называют, — сказала Кнопка.

— Надеюсь, ты отцу об этом не донесла? — съязвил Липа.

— Да ладно, живи. Отец такой мелкой рыбешкой, как ты, не занимается.

— Но все равно, как я позвоню и что скажу? Мол, взломал код и прочитал секретную информацию? А если это все липа? Поставлю всех на уши, а никакого теракта не произойдет. Что тогда? Тогда уж меня точно вычислят. И я за жизнь не расплачусь за ложную тревогу.

— Знаешь, это тот случай, когда лучше перебдеть, чем недобдеть… — заметила Кнопка и предложила: — Если ты так боишься, давай я сама позвоню. Ну, якобы, не ты, а я это все выловила в Интернете.

— И что, представишься? Я, Юлия Воронцова, сообщаю.

— Нет, мне тоже светиться не резон. Ладно, сделаю все анонимно. Оденусь сейчас и спущусь в телефон-автомат. Ты только точно мне еще раз повтори сообщение.

— Там было написано, что в 11.11 должен быть совершен теракт. И что объект — Василий Блаженный, — проговорил Липа.

— Ладно. Пойду. А то уже скоро утро. Если это не липа, то осталось всего ничего. Да, а встреча наша в таком случае не отменяется. Я своим чеченцам и перезванивать не буду. Они же спецы. Им вообще это как практическое занятие будет. И я никогда не видела, как работают саперы. Говорят, теперь у ФСБ даже роботы новые есть. Специально для таких случаев.

— Не знаю, я бы туда лучше не шел, — проговорил Липа, чувствуя, что у него опять по спине побежали мурашки.

— Липа, ну ты что?! — возмутилась Кнопка. — Ты хочешь меня одну с горячими закавказскими парнями оставить? Ты же мне обещал. Ну, Липочка, будь мужчиной. Я же вот не боюсь позвонить. А тебе только постоять со мной возле оцепления. Там же обязательно выставят оцепление.

— Ладно, приду, — проговорил Липа, только теперь вспомнив, что машина в ремонте и ему, чтобы добраться до Красной площади, придется спускаться в метро, чего он не делал почти год. Сегодня лучше бы вообще сидеть дома.

Но Кнопка была неумолима.

— Значит, договорились, давай только не в одиннадцать, а в десять. Где-то по пути к Василию Блаженному. У оцепления, — сказала она довольно бодро, а потом добавила: — И знаешь, для верности хорошо бы и тебе тоже на горячую линию позвонить. Если два звонка будет, это надежнее.

— Хорошо, — вздохнул Липа.

— Только смотри, когда пойдешь на площадь, мобильник не забудь. Чтобы был на связи. Все, иду звонить, пока, — проговорила Кнопка.

— Пока, — тихо сказал Липа, понимая, что влип окончательно.