Мишень - [49]

Я выключила радио, заглушила двигатель и уже хотела достать ключи из зажигания, но так и не прикоснулась к ним. Может быть, ну это все к чертям? Зачем это мне? Принципы? Что за чушь. Мне больше тысячи лет, какие принципы? Если уж я решила закончить эту игру, то лучше снова завести машину и уехать отсюда, а дурацкие ключи от квартиры Клариссы выбросить в сугроб где-нибудь за городом.

Кому и что я пытаюсь доказать? Кому и что я доказывала до этого? Когда-то мне это нравилось — уходить у Интерпола из-под носа, разбрасывать улики, ложные и не очень, скрываться, менять лицо. А потом… доигрываешь и понимаешь, что это была возня в песочнице. Пусть люди ловят «таинственных убийц», серийных маньяков и прочих идиотов, а те пусть развлекаются и убивают. В конечном итоге, жизнь смертных коротка, им недостает острых ощущений. А мы рано или поздно приходим к выводу, что нам нужно что-то большее, чем банальный адреналин.

Мелодия телефона нарушила воцарившуюся в салоне машины тишину, и я, опомнившись, схватила лежавший на пассажирском сидении аппарат. Каратель Винсент. Чего он от меня хочет на этот раз? Очередное «найди Незнакомку»? Нет уж. С тобой мы тоже наигрались. Я провела пальцем по экрану, сбрасывая звонок, подождала еще пару минут и уже хотела отложить телефон, но он запищал снова, на этот раз, уведомляя о сообщении. «Перезвони мне. Это срочно». Нет, каратель Винсент. В моей жизни «срочно» уже закончилось. Придется тебе искать другую девочку на побегушках.

Я вышла из машины и потянулась, расправляя затекшую спину. Все же лучшего материала для одежды, чем кожа, еще не придумали. И вряд ли придумают. Ради «особо важных», которых мне иногда приходилось сопровождать, нужно было затягивать себя в идиотский латекс и разыгрывать роль женщины-кошки. А вот для путешествий по лабиринтам ночных коридоров в офисе очередной жертвы, для лазания по стенам и крышам… Кожа — удивительная штука. Особенно натуральная.

Коды «1111» и «1234» к панели интеркома, естественно, не подошли. Пришлось подождать и войти в дом вместе с пожилой женщиной, которая несла пару пакетов с логотипом «Полной корзины».

— Недавно у нас? — поинтересовалась женщина.

— Да, переехала пару дней назад. Позвольте, я помогу вам.

— Спасибо, милая. Меня зовут Роуз. А вас?

— Ди… — Я осеклась. — Кларисса. Но можно просто Клэр.

Роуз улыбнулась и передала мне пакеты.

— Кларисса. Как в том фильме… ну, помните? Про маньяка.

— «Молчание ягнят», — подсказала я, бросая взгляд на почтовые ящики. Квартира пятьдесят три. Пятый этаж. Очень хорошо. — Любите детективы и триллеры?

Она нажала кнопку вызова лифта.

— А что же мне остается, моя хорошая? Дети выросли и уехали, навещают только по большим праздникам. Моя единственная и самая верная подруга — пишущая машинка.

— Вы писательница, — улыбнулась я.

— Да, детка, так и есть. А кто бы мог подумать, что все так обернется? Я много лет преподавала в университете английскую литературу и на одном из семинаров познакомилась с Лив. До этого мы, конечно, знали друг друга, но заочно, а теперь встретились, разговорились. Я рассказала, что пишу, но все это несерьезно, в стол. А Лив — добрая волшебница, около трети авторов, сотрудничающих сегодня с «Сандерс пресс», без нее так бы и оставались в тени. Я послала ей рассказ, потом — черновик одной из повестей. Волновалась ужасно. Если бы мне кто сказал, что сегодня я смогу похвастаться десятью опубликованными романами, ни за что бы не поверила. А ведь в работе одиннадцатый. И сценарий для сериала.

— Рада за вас, мэм. Должно быть, это здорово — найти свое призвание.

Двери лифта открылись, и я вошла в лифт следом за Роуз.

— На какой этаж тебе, милая? — поинтересовалась она.

— На пятый. Пятьдесят третья квартира.

— Мы соседи. Ах да… та светловолосая девчушка, она тоже приехала недавно. Не успела спросить, как ее зовут. Должно быть, вы подружки?

— Да. Мы поступили в университет, скоро начинается учеба. Весенний семестр.

Роуз задумчиво потерла подбородок.

— Должно быть, медицина? Из вас получится прекрасная медсестричка!

— Криминология.

— Ах. — Она выразительно подняла брови и улыбнулась. — Теперь я знаю, к кому обращаться за советом!

— Буду рада помочь, мэм.

Здешний лифт ездил с той же фантастической скоростью, как и в нашем с Миной бывшем доме, хотя тут было всего-то семь этажей. Я поставила пакеты перед дверью квартиры Роуз.

— Спасибо, милая. Теперь я просто обязана напоить тебя чаем. Сегодня приезжали внуки, я пекла печенье, а еще у меня есть замечательный шоколад.

— Как-нибудь я обязательно загляну к вам, мэм, но не сегодня. Нужно разложить вещи, оформить оставшиеся документы на квартиру. Ох уж эти переезды.

— Верно, настоящая морока. — Роуз прищурилась, изучая мои руки. — Обручального кольца у тебя нет, так что на наше чаепитие я, пожалуй, приглашу и одного из своих сыновей. Он очаровательный мальчик! И до сих пор холост. Все ждет свою принцессу. — Она вставила ключ в замок, и из-за двери донеслось приглушенное мяуканье. — Тише, тише, мои дорогие. Знаю, что вы проголодались, сейчас я вас накормлю.

Я подождала, пока Роуз скроется в квартире, и подошла к двери Клариссы. Табличка с именем жильца под номером «53» была пуста, зато ниже красовалась наклейка «Мы знаем, у вас золотое сердце. Мы нуждаемся в вашей помощи!». Рядом с надписью поместили фотографию счастливого круглощекого ребенка. Фонд «Золотое сердце» Изольда Паттерсон основала года четыре назад, и он, по словам журналистов, стал одним из самых крупных благотворительных проектов за всю историю существования города. О том, что богачи жертвуют средства, в основном, для очистки совести и решения ряда проблем с налогами, разумеется, никто не говорил (по крайней мере, громко).