Мишель Фуко в Долине Смерти. Как великий французский философ триповал в Калифорнии - [37]
— Так, по-вашему, везде в Америке, или вы видели места, где дело обстоит иначе? — спросил Майкл.
— Да, университеты. Если вам не приходится проводить какое-то время в них, может создаться впечатление, что все у вас одинаковые. По крайней мере, если бы какой-нибудь студент колледжа ел здесь сейчас, он выделялся бы своей одеждой. Не затерялся бы среди остальных.
— Университеты Калифорнии находятся в постоянном напряжении, — сказал я, — не говоря уже о всех службах соцобеспечения, с тех пор как Рональд Рейган стал губернатором штата.
— Да, я знаю о нем и политических изменениях, которые он олицетворяет, — признался Фуко. — Происходящее сейчас в университетах загадка для меня. О чем бы ни шла речь, та же самая картина повторяется повсеместно. Хотя, мне кажется, мое тесное сотрудничество с Беркли позволит понять суть происходящего в университетах по всему миру.
Кафе было расположено так, что из его окон открывался вид на пожарную станцию, и, увидев ее, Фуко сказал:
— Я заметил, что у вас очень много пожарных станций. Главный миф в Америке — это огонь, но в Калифорнии — землетрясение. Американцы двумя руками цепляются за свои мифы.
— В отношении землетрясения он настолько силен, что, по мнению некоторых, Калифорния когда-нибудь отколется и погрузится в Тихий океан, — заметил Майкл.
— Она не утонет, так что это не станет катастрофой, — продолжил разговор Фуко. — Однако Калифорния станет островом и начнет дрейфовать в сторону Китая. Пройдут тысячелетия, прежде чем она достигнет его, но это будет просто медленное перемещение, и люди Калифорнии останутся на нем, занимаясь своими делами, отделенные от Соединенных Штатов и Западного мира в физическом и географическом смысле.
— Вам не кажется, что мост Золотые Ворота смотрит на Восток таким же образом, как статуя Свободы на Европу, на Старый Мир? — поинтересовался Майкл. — Что мост и статуя смотрят в противоположных направлениях, и он как бы является концом, тогда как она началом?
— Мост Золотые Ворота надо понимать как некий символ, — ответил Фуко, — не в том смысле, что он идет из Америки назад в Америку, а в том, настолько широко можно раскрыться здесь.
— Вы не думаете, что американцы слишком открытые и общительные ради собственного блага? Европейцы по-прежнему посмеиваются над нами из-за этого? — спросил Дэвид.
— Да, я слышал, как они шутят по поводу американского дружелюбия, желания нравиться всем, но они заблуждаются. Мы много общаемся с незнакомцами, так почему не получать удовольствие от этого? У нас уходит по меньшей мере три четверти нашего времени на короткие встречи зачастую случайного характера. Этот способ взаимодействия с людьми крайне важен. Зачем вызывать враждебность своим поведением? Будьте дружелюбны с любым клерком и самой мелкой сошкой. Антагонистические отношения приводят лишь к напрасной трате энергии, которую можно было бы и следовало направить против системы власти, угнетающей нас.
— Норман Мейлер на днях выступал в Клермонте, — сказал Дэвид, — и Симеон обвинил его в прославлении агрессии, особенно мужчины против женщины. Вы считаете ее природным качеством?
— У меня нет желания бросать вызов материалистам по данному вопросу, — заявил Фуко. — Но это вовсе не означает, что мы не можем контролировать ее, направлять куда надо, не друг на друга, а на систему, господствующую над нами. Нам стоит избавляться от агрессии, когда она мешает тесному контакту, который должен существовать между людьми.
Отъезд
По дороге в аэропорт Фуко сказал:
— Лос-Анджелес своим богатством поражает воображение. Архитектура замечательная. И он просто огромен. Париж гораздо меньше. Его можно пешком пересечь за два часа. Здесь есть некая колония художников, молодых, я имею в виду?
— Да, в Венисе и Санта-Монике много молодых художников, — ответил Майкл.
— Вам нравится готовить? — спросил Дэвид.
— Да. Почему бы вам не провести какое-то время со мной в Париже? Я с удовольствием готовил бы для вас, — сказал Фуко.
— Возможно, — ответил Дэвид.
— Мишель, — выпалил я, обращаясь к нашему гостю. — Мы с Майклом вместе полгода, но меня по-прежнему что-то тревожит. Может, ваш опыт поможет.
— Что напрягает вас?
— Ну, ничего особенного, но я чувствую себя очень одиноким и брошенным, когда Майкл уходит на свидание с кем-то другим. По-моему, я ужасный собственник.
— Тогда найдите кого-то еще для прогулок, — ответил он.
— Вы предлагаете что-то вроде открытого контракта между нами?
— Не контракт. Это понятие осталось от Рима, — ответил Мишель. — Зачем имитировать брак?
— Но я же не могу ожидать взаимности в таких отношениях? — спросил я.
— Нет, в смысле: «Вы даете мне это, и я даю вам равное по значимости в ответ».
— Тогда на какую взаимность я могу рассчитывать?
— Ассиметричного типа. Не ждите получить то, что вы даете.
— Порой традиционные отношения кажутся предпочтительными с точки зрения удобства.
— Почему? У вас в руках ключ от счастья.
— То есть?
— Вы свободны. Вы можете быть открыты для множества глубоких отношений, обогащающих друг друга.
