Миры Уильяма Моррисона. Том 4 - [67]

А вот Фреда… Фред больше не был красавчиком. Но, разумеется, и не урод — его лицо стало сильнее и интереснее. Но теперь я более красивая из нас двоих. И он не сможет с этим справиться. Это конец для нас.

Фред ухмыльнулся Маргарет.

— Ого, какая у меня теперь жена! Только посмотри на себя! Ты не станешь ругаться, если у меня потекут слюнки?

— Фред, дорогой, мне так жаль, — неуверенно сказала Маргарет.

— Чего? Того, что он дал тебе больше, чем ты просила — а мне меньше? Все равно все осталось в семье!

— Можешь не притворяться, Фред. Я знаю, каково тебе.

— Ничего ты не знаешь. Это я попросил его сделать тебя красивой. Я не был уверен, что у него получится, но все равно попросил. И он ответил, что попытается.

— Ты попросил его… О, нет!

— О, да, — ответил Фред. — Ты все еще сожалеешь? Я надеялся, доктор сделает меня лучше, но… разве ты вышла за меня из-за внешности?

— Фред, ты же прекрасно знаешь, что это не так!

— Я тоже женился на тебе не поэтому. Я уже говорил тебе, но ты не поверила. Может, хотя бы сейчас поверишь.

— Возможно… — не сумев продолжить фразу, замолчала Маргарет, — …возможно, внешний вид все-таки не так уж важен. Возможно, я ошибалась насчет всего. Раньше я считала, что внешность — это самое главное.

— Считала, — согласился Фред. — Но тебе всегда казалось, что ты выглядишь хуже остальных. Теперь у тебя нет для этого причин. И, может быть, сейчас мы оба немного повзрослеем.

Маргарет кивнула. У нее возникло странное ощущение, когда Фред обнял ее незнакомыми еще руками и поцеловал губами, к которым она раньше никогда не прикасалась. Но это все мелочи, подумала она. Важным было то, что, вне зависимости от формы, мы остались сами собой. И то, что теперь нам не надо за себя беспокоиться — и за это мы должны поблагодарить доктора.

— Фред, — прижавшись щекой к его груди, внезапно сказала Маргарет. — Как ты думаешь, женщина может любить сразу двоих… одновременно? При том, что один из них… один из них не мужчина? И даже не человек?

Фред кивнул, но ничего не ответил. Через секунду Маргарет показалось, что она поняла, почему. Мужчина тоже может любить двоих в одно и то же время, подумала она… и одна из них не женщина.

Интересно, а он… она… оно тоже это понимает? Интересно, оно понимает?

НЕЙТРАЛЬНАЯ ТЕРРИТОРИЯ

Это казалось нелепым и невероятным. В том, что случилось, не было никакого смысла. Но это все-таки произошло. Корабль застрял в открытом космосе.

Они снова повздорили, но на этот раз аргументы с обеих сторон были раскаленными, как две пылающие звезды, между которыми оказался корабль, отчего они почувствовали себя, как пылинки в вакууме.

— Все безнадежно, Ян, — метко подытожила Карина, сверкая глазами. — Поможет только развод!

— Я только этого и хочу, — ответил Ян с напряженным от гнева лицом.

Свет зеленой звезды, наверное, сделал меня похожим на призрака, с горечью подумал он.

Карина с неприязнью посмотрела на него.

— Отлично… просто великолепно! Как только мы вернемся на Землю — сразу разведемся.

— Зачем ждать так долго? — возразил Ян. — Суд есть и на Ганимеде. Туда мы доберемся раньше.

Он грустью размышлял об испорченном медовом месяце, когда заметил, что корабль сбился с курса. Дифференциальный экран, посекундно отображающий изменение положения звезд, едва светился. Корабль не двигался по отношению ко всем звездам в Галактике.

Поскольку они летели со скоростью, равной половине световой, и ни зеленая, ни желтая звезда не находились более чем в пятидесяти миллионах километрах, результат показался Яну возмутительным. Положение обеих звезд должно было быстро меняться. Вначале он подумал о том, что дифференциальный экран сломался.

Однако, обе звезды не двигались и на экране прямого наблюдения, сияя с непревзойденной равномерностью и наполняя окружающий космос лучами света. Экран прямого наблюдения уж точно работал как надо. Каким-то образом, невольно подумал Ян, их кто-то остановил.

Карина заметила его смятение.

— Что с тобой? — настойчиво спросила она.

А затем уставилась в одну точку, поняв, что произошло. Ее губы задрожали.

— Но это невозможно! — испуганно воскликнула она.

— Конечно, невозможно, — согласился Ян. Зеленые и желтые полосы поочередно проходили по его лицу, пока он расхаживал от одного конца корабля до другого. — Значит, мы не только очень быстро остановились, но и еще не заметили этого. Я помню, как полчаса назад сверялся с экранами, ты еще сделала блестящее замечание по поводу моих навигационных способностей.

По голосу Яна ясно ощущалось, как сильно его возмутила критика Карины.

— Мы двигались с полной скоростью, почти сто пятьдесят тысяч километров в секунду, на одном лишь разгонном двигателе. А через тридцать минут наша скорость стала равна нулю. — Дифференциальный экран, заметил Ян, стал совсем черным. — В среднем мы замедлялись с отрицательным ускорением восемьдесят километров в секунду за секунду, — быстро продолжал он. — Больше семи тысяч «же»! Нас должно было разорвать вместе с кораблем. Но корабль не получил видимых повреждений, и мы ничего не почувствовали.

Наступила тишина.

— Все наши приборы ошибаются, — резко сказала Карина.