Миры Уильяма Моррисона. Том 2 - [25]

— Мы с Медланой слишком заняты, чтобы жениться. Это ведь не пустяковое дельце, которое можно проделать на бегу.

— Я этого не знал. Вы оба хотите жениться, или это только ваша идея?

— Не пытайтесь превратить серьезный разговор в повод для насмешек, — с негодованием уставился на соперника Арвон. — Вы находитесь в наших руках и зависите от нашего милосердия.

— Вы походите на пророка, Арвон, но вещаете иначе. Пророки не помышляют о женитьбе. А если думают, то теряют свою способность предсказывать будущее.

— Вы говорите глупости, Коррелл. И хотя я не могу предсказывать будущее, но могу сказать, что произойдет, если вы продолжите вести себя в том же духе.

— Это интересно. Между прочим, я кое-что хотел у вас спросить. Почему вы носите бороду? Просто ради благообразного вида, или есть более важная причина?

Арвон казался ошеломленным неуместностью этого вопроса.

— Мы… — запинаясь, сказал он, — все мы носим бороды, все мужчины, как вы можете видеть. И глупо думать, что мы делаем это ради внешнего вида. Это просто потому, что хотя наш метаболизм и составляет одну десятую от вашего, бороды у нас растут так же быстро, как и у вас.

— И, вам пришлось бы бриться в десять раз чаще, проще выращивать бороду. Все понятно. Арвон, спасибо, за ответ.

Арвон уже уходил, когда до него, казалось, дошло, что последнее слово в этой беседе должно было остаться за ним, а не за Корреллом. Он резко повернулся и с негодованием уставился на Коррелла, но ничего не сказал и вышел в коридор.

Коррелл улыбнулся. Правильно сказала Медлана, у него есть тенденция быть нудным. И теперь до него дошло, что он повстречался с типом, который превзошел его своей нудностью, нудностью, к которой он не испытывал уважения. И еще Коррелл сообразил, что ему больше нечем заняться. На этом корабле у него нет никаких обязанностей, никакой работы. Ему нечего делать, кроме как попытаться убить время и предаться размышлениям о Медлане.

Неприятности настигли их на полпути к Марсу, в двадцати миллионов миль от поверхности красной планеты. Точнее, его поверхность стала ярко-розовой с тех пор, как на Марсе потрудились специальные бактерии, освободившие весь связанный кислород и возродившие плотную атмосферу, почти такую же, как на Земле. Марс был уже так близко, что у Коррелла появилось иррациональное желание угнать спасательную шлюпку и сбежать домой. Но ему мешали две вещи: неделание покидать Медлану и тот факт, что где-то готовятся к атаке корабли Хжелмара.

«Королеву Бродяг» объявили преступным судном и команда не могла ожидать помилования. Коррелл чувствовал, как весь корабль охватило напряжение от ожидания неминуемого нападения. Корабельные детекторы обнаружили не менее дюжины правительственных судов. Оставалось лишь лететь прямо вперед. Не было никакой возможности свернуть в сторону, потому что их тут же перехватили бы. И не оставалось никакой возможности избежать решающего поединка.

Корреллу заблаговременно ввели замедляющий препарат, словно хотели этим предупредить его попытку предать экипаж людям Хжелмара. Время для него ускорилось, корабль вихрем рванулся навстречу опасности. Капитан и инженеры, которые могли столкнуться с необходимостью принимать срочные решения, чего не могли сделать роботы, двигались с нормальной скоростью. Они знали, что Коррелл будет беспомощен против них, поэтому ему разрешили находиться в навигационной рубке, откуда они с Медлланой могли следить за всем происходящим.

Предположение Коррелла о средствах, которыми располагал Хжелмар, оказалось верным. Практически одновременно их корабль охватили широкие пучки лучей сразу с двух судов, одно из которых находилось на расстоянии четырех с половиной тысяч миль, другое ровно в четырех тысячах. Оба луча были слабые, со значительной длиной волны, так что опасности для «Королевы» не представляли. Но они являлись проводниками более опасных лучей. И в трех тысячах восьмистах миль их нащупал третий луч.

— Какой у нас план? — спросил Коррелл. — Почему мы двигаемся прямо навстречу опасности?

— У нас нет никакого плана, — сказала Медлана. Внезапная смена направления полета отбросила их к противоположной стене. — Мы летим зигзагом, надеясь, что лучи упустят наш корабль, но, похоже, их этого ничего не выйдет.

— Тогда мы могли бы сдаться.

— Еще не все потеряно, — напряженно пробормотала девушка.

Корабли-перехватчики, ожидая их прибытия, медленно дрейфовали. Теперь же они стали поворачивать, поскольку «Королева Бродяг» понеслась им навстречу. Они выжидали, пока сокращающееся между ними расстояние позволит им атаковать. Корреллу, находившемуся под воздействием замедляющего препарата, показалось, что с того времени, когда первый луч коснулся их корабля, едва ли минуло двадцать секунд до момента, когда началась атака.

Пучки лучей быстро сузились, стали концентрированными и более мощными. Еще несколько секунд, и они смогут добраться до «Королевы Бродяг» и взорвать судно, превратив в раскаленную, опасную радиоактивную массу.

Но тут острый, как игла, луч вылетел из одного из передних, маневровых реактивных двигателей «Королевы Бродяг». Он вонзился в самую сердцевину ближайшего корабля, передвинулся к корме, а потом наискосок назад. Корпус корабля внезапно раздулся, и он принялся вращаться вокруг оси. Смертоносная игла метнулась к другому судну, и все повторилось.