Миры Уильяма Моррисона. Том 1 - [28]

Тренхольм покачал головой.

— По ним могут скатиться зубцы, — сказал он. — Нам лучше убраться отсюда подальше. Экономь энергию в излучателе.

Частички того, что казалось пылью, приближались и становились похожими на черные шарики. Они были еще высоко, когда внезапно разлетелись на тысячи фрагментов. Теперь они опускались медленнее, встретившись с сопротивлением сатурнианского воздуха. Когда до них оставалось не больше километра, частички вновь соединились в черные сферы.

— Они снова расколятся? — спросил О’Хара.

— Нет. Теперь это отдельные жалящие твари.

Пока животные дрейфовали вниз, земляне могли разглядеть их очертания. Каждый черный кожистый шар составлял почти два фута в диаметре. У них не выделялись ни глаза, ни другие органы чувств. За сферой тянулись три широких фиолетовых хвоста длиной в несколько ярдов.

Именно из-за этих хвостов, похожих на зубья вилки, твари и получили свое название, и именно в них крылась опасность. Малейшее прикосновение фиолетового хвоста вывело бы из строя сатурнианина или убило землянина.

Зубцы спускались, заполнив все небо.

— Включай излучатель, — сказал Тренхольм.

О’Хара нажал кнопку и поднял излучатель над головой. Они почти ничего не видели, поскольку зубцы застили свет от колец, а излучатель работал в ультрафиолетовом диапазоне. Но они знали, что излучатель работает, поскольку зубец прямо над ними внезапно взорвался.

Ультрафиолетовый свет ударил в черный шар, и его кожистое покрытие, а также хвост, мгновенно превратились в газ. О’Хара почувствовал слабый запах серы.

Теперь зубцы взрывались один за другим, и воздух над головами людей на мгновение очистился, но тут же прилетели другие шары, и О’Хара ни на секунду не мог опустить руки с излучателем. Когда он устал, Тренхольм принял у него излучатель и направил аппарат на безмолвную тучу нападающих.

Какой-то зубец сумел подлететь к ним на десять футов, и О’Хара разорвал его на части выстрелом из электро-пистолета.

— Излучение слабеет, — крикнул Тренхольм. — Если они не перестанут прибывать…

Внезапно подул ветер, отгоняя зубцов прочь.

— Наконец-то! — счастливо воскликнул О’Хара. — Теперь остается лишь подождать…

Ветер свежел, усиливался и через минуту превратился в ураган.

А потом пошел дождь.

Большинство зубцов улетело достаточно далеко, а остальные начали распадаться в воде. Капли ливня были громадные, не меньше трех дюймов в диаметре, и лупили гораздо сильнее, чем любой град, какой Тренхольм и О’Хара видели за Земле.

Падая, капли не растекались, потому что состояли не из воды, а из вязкого раствора. Ветер гнал их к озеру, попутно швыряя в Тренхольма и О’Хару.

Земляне бросились под защиту одного из тетрафитов, громадного пирамидального растения, и стали ждать, когда утихнет буря. Капли дождя лупили по головам и стекали по лицам, ужасающе горькие на вкус, что было значительно хуже ударов.

Десять минут спустя ветер внезапно стих одновременно с прекратившимся дождем. Приятели с трудом поднялись на ноги и постарались выжать как можно больше жидкости из одежды. Впереди снова подпрыгнул мегапод, и они услышали, как Уолу опять насвистывает ему.

Они двинулись дальше и вскоре увидели мегапода более отчетливо. На первый взгляд он походил на четыре громадных ноги горчичного цвета, скрепленных вверху почти незаметным туловищем. На каждой ноге имелась пара свернутых крыльев. Когда животное прыгало вверх, крылья раскрывались в верхней точке прыжка, давая ему возможность медленно планировать. Крылья были также полезны во время сильного ветра, тогда животное могло без усилий пролетать большие расстояния. Ноги соединялись между собой, причем передние были в два раза длиннее задних, так что у мегапода наблюдались проблемы с равновесием, и ему иногда приходилось помогать себе жестким хвостом. Голова у него круглая, крошечная, совершено не соответствующая размерам существа, способного нести на себе взрослого сатурнианина.

Уолу протягивал ему что-то зеленое. Когда Тренхольм и О’Хара подошли поближе, то увидели, что это корни одного из тетрафитов. Одновременно Уолу тихонько насвистывал, чтобы успокоить мегапода.

Мегапод замер, его крошечные глазки нерешительно взирали на Уолу. Затем зверь прыгнул вперед и принялся жевать зеленые корни. Уолу не шевелился, и мегапод повел себя смелее.

— Это противозаконно, не так ли? — тихонько спросил О’Хара.

— Да, но не слишком, — сказал Тренхольм. — Поле, на котором мы находимся, принадлежит группе сатурниан.

— Значит, если Уолу схватят..

— Это будет означать для него тюрьму.

О’Хара нахмурился.

— А для нас?

— Сатурниане, вероятно, наделают много шума, и кто-нибудь пошлет за патрулем, — ответил Тренхольм. — А ты знаешь, что нам ждать от патруля. Тюрьма, и конец нашей затеи.

— Но ты же не думаешь, что нам пора убираться отсюда? — воскликнул О’Хара. — Уолу будет нам нужен еще несколько вечеров…

Тренхольм внезапно напрягся.

— Что происходит с животным?

Мегапод внезапно заснул стоя, опершись на хвост. Глаза животного закрылись, и он обрел сходство с заготовкой для какой-то безумной скульптуры. Зеленые корни содержали препарат под названием сонник, который действовал очень быстро.