Миры Филипа Фармера. Том 15. Рассказы - [9]

Хозяйка помещения сняла шлем, стащила прозрачную оболочку и повесила все в стенной шкаф. Дверца шкафа автоматически распахнулась при ее приближении, когда отошла — опять закрылась.

Заметив, что гость продолжает неподвижно стоять, хозяйка жестами порекомендовала ему тоже избавиться от костюма. Хотя воздух в комнате мог оказаться непригодным для дыхания, альтернативы ему не имелось: баллон Лейна должен был вот-вот опустеть. К тому же очень уж хотелось верить, что здесь, внутри труб, кислорода достаточно. Это подтвердило бы сложившуюся у Лейна на ходу теорию относительно гигантских зонтиков. Он предполагал, что наверху, на поверхности планеты, листья получают солнечную энергию, а корневая система, поглощая из труб воду и двуокись углерода, выдыхаемую десятиножками, поставляет сюда взамен кислород и глюкозу.

Даже здесь, в весьма удаленном от трубы помещении, Лейн обнаружил пробившееся сквозь потолок корневище. Стаскивая с головы шлем и делая первый вдох в марсианской атмосфере, землянин стоял прямо под ним и, когда что-то мокрое шмякнулось на макушку, вздрогнул от неожиданности. Глянув наверх, Лейн увидел, что сквозь крупные поры корня сочится жидкость. Он утер волосы ладонью и поднес пальцы к губам. Жидкость была вязкой и сладковатой на вкус.

То, что в соке растения содержится сахар, подумал Лейн, это нормально. Но отчего сок течет так обильно — а с корня уже срывались очередные крупные капли — вот вопрос!

Затем в голову пришла мысль, объясняющая и это. С наступлением ночи поверхность планеты жутко промерзает, поэтому, чтобы спасти стволы и мембраны листьев от разрывов и трещин, зонтики научились скачивать свой сок в туннели. А по утрам забирают обратно.

Лейну собственная теория понравилась, она представлялась вполне правдоподобной и стройной.

Он огляделся. Комната, где они оказались, выглядела наполовину жилой, наполовину рабочей — нечто вроде биологической лаборатории, хозяин которой, с головой погруженный в исследования, неделями ее не покидает. Меблировку составляли столы, стулья, кровати и несколько предметов непонятного назначения. Из одного такого предмета — большого куба из черного металла в углу помещения, — выскакивая с регулярными интервалами, струились к потолку крошечные голубые пузырьки. Поднимаясь, они постепенно набухали; достигнув потолка, не лопались и не накапливались там, а просачивались, словно стекловидная твердь преградой им не являлась, как бы и вовсе не существовала.

Теперь Лейн знал, откуда взялись голубые шары, полет которых он наблюдал на марсианском огороде, но назначение их оставалось для него по-прежнему загадочным.

И сейчас не представилась возможность понаблюдать за ними подольше. Хозяйка сняла с полки шкафа зеленую, керамическую на вид чашу и водрузила на стол. Лейн с любопытством следил за ее действиями. Он успел разобраться, что поспешил с выводами и вторая голова, вернее, головка принадлежит совершенно самостоятельному созданию, видимо, животному, напоминающему очень крупного червя и уютно пристроившему кольца своего четырехфутового розового тельца на плечах хозяйки. Крошечное плоское личико полыхнуло в Лейна голубыми и немигающими, почти змеиными глазками; рот неожиданно распахнулся, демонстрируя беззубые десны — существо будто бы дразнилось, задиристо показывая землянину свой ярко-красный, отнюдь не змеиный язык.

Не обращая внимания на шалости любимца, хозяйка аккуратно сняла его с себя и, ласково проворковав несколько слов на певучем своем языке, поместила в большую чашу. Существо свернулось в ней клубком, точно змея в норке.

А марсианка тем временем взяла кувшин, стоявший на крышке бордовой пластмассовой коробки, которая, несмотря на отсутствие видимых источников энергии, чем-то напоминала Лейну кухонную плиту. Вода из кувшина хлынула в чашу с червем, и тварь под теплым душем зажмурила глазки от удовольствия.

То, что произошло сразу после, буквально ошарашило Лейна.

Хозяйка, склонясь над чашей, отрыгнула в нее добрую толику содержимого собственного желудка.

Землянин шагнул вперед. Совершенно позабыв, что не будет понят, он встревоженно спросил:

— Вы не заболели?

Марсианка, как бы успокаивая гостя, совершенно по-человечески приоткрыла в улыбке белые зубы и отошла от стола. Лейн глянул на паразита, который уже погрузил голову в мерзкую на вид смесь. Землянин ощутил слабость в коленях — он понял, что тварь именно этим и питается, а сам он свидетель безобидного будничного эпизода, обычной сценки кормления домашнего любимца.

Лейн пытался убедить себя, что перед ним инопланетные существа и земные мерки к ним неприменимы. Но брезгливое чувство все же не покинуло землянина. Умом он понимал, что иные обычные для марсианина поступки могут показаться шокирующими и значения им придавать не следует, но с тошнотворным комком в глубине живота, под ложечкой, не поспоришь.

Даже беззастенчиво разглядывая обнаженную хозяйку под душем в крохотной стенной нише, Лейн не смог до конца избавиться от накатившей брезгливости. А посмотреть было на что! Пяти футов ростом, стройная, все при ней. Ноги совершенно как у земной женщины — в нейлоне да на высоких каблуках смотрелись бы просто превосходно. И все остальное соответствовало. Лишь ступни малость подкачали — обуй ее в босоножки, пересудов не оберешься — всего по четыре пальца на каждой.