Миртаит из Трапезунда - [40]

– Сегодня в казармах я встретил Геру, – начал я, кажущийся мне уже не столь неприятным, разговор.

– Я тоже видел его этим утром, – как ни в чем не бывало отозвался Демир, отпивая новый глоток вина из своей глиняной кружки. – Похоже, что друнгарий Леонид снова принял его в свой отряд.

– Он назвал меня лжецом и доносчиком. Ты случаем не знаешь почему?

– Гера? Он прямо так и сказал?

– Да, и к тому же грозился непременно поквитаться со мной. Но за что именно, я так и не понял.

– Скажу тебе честно, у Геры в отряде репутация отъявленного наглеца и подлеца.

– Это я и без тебя уже понял, – кивнул я. – Что-нибудь новое ты мне о нем можешь рассказать?

– Немного, – поморщился мой друг. – Гера постоянно задирает молодых или тех, кто слабее его. Так, что ты – не единственная его жертва.

– Отрадно слышать, – с сарказмом выдавил я.

– Вот ведь понадобилось тебе тогда у трактира встревать в наш с ним разговор, – шутливо принялся подначивать меня Демир.

– Я давно понял, что совершил глупую ошибку. Мне следовало оставить тебя на избиение в том проулке, – откровенно подыгрывал я своему другу.

– Ну, в таком случае мы бы с тобой не познакомились и не пили это чудесное вино! – хмельно заметил мой друг.

– Возможно, Гера назвал меня лжецом, потому как думал, что я соврал ему о своем придворном титуле? – никак не желал успокаиваться я.

– Может, оно и так. Кто его знает.

– Но теперь-то он узнал правду из уст самого друнгария Леонида.

– И за свое унижение перед командиром обозлиться на тебя намного больше.

– Как думаешь, почему он назвал меня еще и доносчиком?

– Я не знаю, Гупин, что творится в голове у этого ублюдка. Есть только один верный способ узнать – спросить у него самого.

– Мне сполна хватило нашего с ним сегодняшнего разговора, – откровенно признался я.

– Ну а если говорить серьезно, то тебе пока не стоит появляться в казармах.

– Но это же будет глупо и трусливо с моей стороны скрываться и избегать сумасбродного Геры.

– Да, – неохотно согласился со мной Демир. – Однако я не хочу, чтобы тебя избили до полусмерти, когда меня не будет рядом.

– А сам ты не боишься Геру?

– Сегодня утром мы с ним уже успели помериться силой, – неожиданно поведал мне мусульманин.

– Правда?

– Это был обычный тренировочный бой, и я сумел хорошенько намять ему бока. Вряд ли Гере захочется вновь получить от меня добавки, – самодовольно усмехнулся Демир.

Девица Хара принесла нам большой кусок сочной, отменно приготовленной свинины со специями, и мы с Демиром с аппетитом принялись за еду.

– Я рассказывал тебе об отце, но ты никогда не говорил мне о своем, – отчего-то вздумал расспросить о моей семье Демир.

– У нас с отцом сложные отношения, – с неохотой ответил я. – Прежде, когда я жил в Константинополе и работал в скриптории, мы могли не видеться с ним месяцами. Что и говорить, отец всегда мало интересовался мной и моими делами.

– Мне горько это слышать, дружище…

– Перед отъездом в Трапезунд я побывал у нас дома, – принялся я погружаться в болезненные воспоминания и уже не мог остановиться. – В тот день самым неожиданным образом я угодил на свадьбу своего старшего брата, который выгодно женился на дочери какого-то богатого купца, что позволило моему отцу временно решить его денежные затруднения.

– Тебя даже не пригласили на свадьбу?

– Нет, – покачал я головой.

– Подобные браки отнюдь не редкость, но я бы предпочел жениться на смазливом личике и аппетитных грудях, нежели на мешке денег, – развязно пошутил мой друг. – Жаль, что в женщинах сочетание того и другого встречается крайне редко.

– Мой отец и брат были мне тогда не очень рады и быстро спровадили из дома, сунув пару серебряных монет, – под влиянием вина я почувствовал тошнотворную жалость к самому себе, что стало для меня новым и неожиданным открытием.

– Да ты, как я посмотрю, совсем не любимчик своего отца, – посочувствовал мне Демир.

– Похоже на то, – досадливо скривился я.

– А твоя мать?

– Свою мать я не знал. Она умерла в родах. Сразу после того, как произвела меня на свет.

– Но у тебя есть брат?

– Три брата. Один из которых служит в армии ромейского императора.

– Достойная судьба, – одобрил Демир.

– С твоей точки зрения, – хмыкнул я. – Однако у меня нет уверенности в том, что мой брат сам выбрал такой путь.

К нашему столу приблизились двое мужчин. Я сидел напротив входа и видел, как они, войдя в трактир, внимательно изучили всех присутствующих, после чего уверенно направились в нашу с Демиром сторону.

– Мы, завсегдатаи этого трактира, – объявил мужчина с несколькими крупными оспинами на лице и присел на скамью рядом с моим другом. – Прежде мы никогда не видели вас здесь, парни.

– Мы редко бываем в этом заведении. Только в тех случаях, когда у нас заводится серебро, – пьяно улыбаясь, ответил Демир.

– Так у вас есть серебро? – обрадовался незнакомец и хищно осклабился. – Тогда не хотите ли испытать удачу и сыграть в кости?

– Пожалуй, нет, – грубо отказал я. – Мы лучше возьмем еще вина и мяса.

– И пару девок в придачу, – радостно предложил Демир, глазея на Хару, что разливала вино через несколько столов от нас.

– Одно другому не мешает, – хмыкнул второй из незнакомцев, совсем молодой парень, что уселся на скамью рядом со мной.