Мировые загадки сегодня - [58]
Со временем люди научились сопоставлять появление «теплого» или «холодного» Солнца с положением звезд на небе. Земля, Солнце и все звезды — это в действительности большие шарообразные массы вещества, стремительно движущиеся по своим дорогам в черной «пустоте» космоса. Люди веками накапливали определенные наблюдения, которые и привели к появлению астрологии, явившейся очередной ступенью в развитии мысли человечества. Кстати, Вергилий в своих классических «Георгинах» поэтически описывает сочетание звезд со сроками последовательности возделывания почв.
Здесь мы позволим себе маленькое отступление, рас-сказав, как одно из величайших изобретений человеческой мысли — открытие принципа колеса — коренным образом изменило человеческие представления о небе. Первоначально небесный мир был копией земного, и не просто земного, а своего близкого, хорошо знакомого края. Так, египтяне представляли небо плоской равниной, через которую протекает небесный Нил — Млечный Путь. Вавилоняне, кочевники и скотоводы, думали, что небо подобно четырехугольному шатру колоссальных размеров, а звезды — светящиеся жировые плошки, подвешенные к верхней части шатра.
Но вот изобретается колесо, и люди переносят познанный ими принцип рационального движения в небесные сферы. Знаменательно, что в китайской астрологии даже встречается изображение специального предмета, похожего на колесо повозки, которое символизирует небеса.
Многовековой опыт, установивший повторяемость небесных явлений и реальную зависимость от них смен времен суток и года, со всеми вытекающими для жизни Земли последствиями, привел (при ограниченности человеческих знаний вообще) к выводу о влиянии звезд на судьбу человека. От астрологии натуральной, основанной на правильно подмеченных явлениях и взаимосвязях в жизни природы, совпадающих во времени с тем или другим положением звезд, постепенно, вследствие неправильных интерпретаций природных явлений, совершился переход к астрологии колдовской, гадательной, которая с детской наивностью пытается прочитать на небесах судьбы конкретных людей. Связанные с движениями и периодическим исчезновением Солнца (а тогда это понималось именно так) периоды мрака и света, тепла и холода порождали понятие добра и зла, удач и неприятностей, зависящих от Солнца и звезд.
По-видимому, именно справедливое недоверие постепенно прозревавшего человечества к заявлениям средневековой астрологии и ее последователей-шарлатанов привели к потере доверия даже к самой мысли о несомненном влиянии космических явлений на жизненные процессы на Земле. Вместе с водой был выплеснут ребенок!
А факты оставались фактами. Давным-давно было замечено, что «влияние» непонятных сил приводит к почти одновременному возникновению эпидемий, в том числе гриппа, во многих удаленных друг от друга местах. Так что астрологов, авторов термина «инфлюэнца», нельзя обвинять в непродуманности и легкомыслии. Характерно, что эпидемии обычно так же стремительно и неожиданно кончаются, как и возникают.
В XIV веке человечество было потрясено страшной эпидемией чумы. В слове «потрясено» нет преувеличения. Даже на общем фоне многочисленных моров, продолжительных кровавых войн, частых стихийных бедствий и повальных голодных смертей это было беспримерное по своим масштабам несчастье для всего человечества.
По данным, собранным для папы римского Климента IV, от чумы умерло 48 миллионов человек, в том числе в Европе 23 миллиона. Не забудьте, что в те времена общемировая численность населения не превышала 500 миллионов.
Это был страшный век. Пока кто-либо оставался жив, над городом или поселком непрерывно раздавался тяжелый колокольный звон. Дни и ночи горели костры. Зловонный чад неотступно преследовал людей. Они думали, что запах селитры и пороховой дым предохраняют от заразы. Еще больше люди уповали на бога, в котором видели единственного спасителя от страшной напасти. На дверях рисовались большие белые кресты с надписью: «Смилуйся над нами, господи!»
«Черная смерть» продолжала наступать. Церковники объявили о пришествии конца света. На кладбищенских и церковных заборах появились кошмарные изображения «танцев смерти». На кладбищах устраиваются большие театрализованные представления с показом сатаны, чертей и самой смерти. Запуганных людей, уже переставших верить в земное спасение и вымаливающих место в раю, призывали отдать все ценности «дому господнему» — церкви. Начался великий сбор денег…
«Черная смерть» переходила из страны в страну, с континента на континент неожиданно возникавшими волнами, точнее, последовательными вспышками эпидемии. Вот годы этих страшных вспышек: 1348-й, 1361-й, 1371-й, 1382-й.
Легко подсчитать (на это обратили внимание многие летописцы и ученые), что волны «черной смерти» появлялись периодически, в среднем через 11 лет. Подчеркиваем: именно в среднем. И эта цифра тем точнее приближается к 11 годам, чем за больший исторический отрезок времени она рассчитывается. Такая же 11-летняя или большая, но кратная ей ритмичность эпидемий, засушливых и переувлажненных периодов, а также многих других природных явлений (например, «вспышек» размножения саранчи, крыс и мышей, сильных северных сияний и гроз) замечалась очень давно и одновременно во многих странах, но им не находили разумного объяснения. Или же, спекулируя на достоверности календарных предсказаний сезонной ритмичности в природе, пытались объяснить ритмичность стихийных явлений божественными предначертаниями, выраженными в расположении звезд.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.