Миротворец - [112]

Сын хмыкнул и метнулся к бешеной твари. Ножи были короче тех, какими Галеадзо привык пользоваться, но опыт искупал любые неудобства. Движения были быстрыми, удар точным и действительно единственным, только вот отскочить наследник Рода не успел.

— Верно, — отметил успех отец. — В мешок с ядом, где кожа тоньше всего. Не попало в глаза или на язык?

Вовремя зажмурившийся дроу рукавом тщательно стер с лица желтоватую слизь.

— Обошлось, — сдавленно ответил он.

— Это радует, — Глава Рода подошел, удержался от презрительного движения — тронуть труп носком сапога, — и присел на корточки, со сдержанным интересом рассматривая брюхо животного.

— Совершенно никаких признаков бешенства, — вздохнул Каннгос. — Ни странных выделений на покрове, ни зелени в глазах…

— А как же звук? Ты сам сказал…

— Я неверно выразился, — отец согласился с собственной неправотой с такой интонацией, что Галеадзо на миг почувствовал себя редкостным дураком. — Шипение — признак агрессии. Другое дело, что наш, выращенный в загоне ездовой паук в нормальном состоянии не набросится на дроу.

— И в чем причина, как ты думаешь? — помедлив, спросил Галеадзо. — Если паук не болен… к тому же, он не первый, насколько я понял…

— Хочу послушать, как ты сам это скажешь, — отец резко поднялся, ухмыльнулся.

— Колдовство? — фыркнул сын. — Брось, еще вчера тебе бы и в голову это не пришло!

— Потому что еще вчера здесь не было магов. Хозяева — они ведь занимаются тем, что подчиняют себе разных тварей? Сам подумай, ведь это не впервые.

Галеадзо непонимающе нахмурился.

— Ургот, — вздохнул Каннгос. — Ты не забывай, я тоже бился за тот город. И помню, как взбесились все наши звери. И знаю, из-за кого это случилось.

— Последнее, что я от тебя ожидал — это обвинений в ее сторону, — Галеадзо с трудом нашел, что ответить. — Пустых.

Отец молчал несколько мгновений, меняясь в лице. Стремительно, резко, так, что эльф не смог определить, сколько в его глазах гнева, а сколько — удивления.

— Идиот! — рявкнул Каннгос. В руке его тускло блеснул нож. Стальной «шмель» свистнул над головой Галеадзо.

— Помоги мне!

На один миг, пока наследник еще не понял, что имеет в виду его отец, он испытал потрясение. Но потом быстро подставил сцепленные руки, помогая ему подпрыгнуть и уцепиться за край очередной каменной площадки. Галеадзо не видел ни еще одной пещерки с притаившимися там тенями, ни — очень короткое время — отца. Раздалось сдавленное шипение, и не было ясно, кому оно принадлежало, но паучья туша вскоре свалилась с уступа. Отец встал на краю, будучи по-прежнему в ярости. На одежде и коже нет даже следа яда, хотя желтая слизь стекает по камню.

— Идиот! — повторил Глава Рода так, как будто ничего не произошло.

— Сзади!

— Я вырастил олуха!

— Сзади, отец!

Еще несколько быстрых движений — еще одна туша свалилась к ногам Галеадзо.

— Объясни мне одну вещь, — Каннгос оглянулся и тряхнул головой. — Объясни одну вещь! Неужели ты думаешь, что я ни во что тебя не ставлю?! Ты правда уверен, что я настолько ненавижу твою… женщину? Идиот, — повторил он уже тише, примерился и спрыгнул вниз.

— Договори, — попросил Галеадзо спокойно и тихо.

— Я уважаю ее за то, что это твой выбор, — с показным равнодушием сказал Каннгос.

— Тогда что ты имел в виду, когда вспомнил про колдовство?

— Маги здесь, под землей — это ведь не только она. Теперь — не только. Хозяева редки, я знаю, но…

— Магические способности бывает очень трудно контролировать… — задумчиво пробормотал сын. — В этом я убедился…

— Думаешь, все произошедшее — дело рук недоучки?

— А ты…

Каннгос помолчал, склонив голову набок.

— Я бы ставил на людей. Не перебивай! Я по-прежнему ни в чем не обвиняю колдунью, но ее затея с миром между людьми и дроу, хоть и благородна, — Глава Рода усмехнулся со знакомой жесткостью, — но совершенно безумна. Несколько неверных слов, чуть неосторожности, людские суеверия — и готово. Поход в жуткие подземелья, к страшным, но ничего не ожидающим Темным эльфам, такая дивная возможность напасть, пока здешние маги еще слабы и неопытны…

Отец говорил медленно, не подбирая слов, но размышляя вслух, спокойно и несколько отстраненно, глядя куда-то сквозь сына.

— Или же, — он вздохнул и несколько раз моргнул. — У нее есть враги, решившие ее подставить. И тогда, раз они смогли узнать о Подземле и ее положении здесь, она сейчас у них. И в большой опасности. Как ты думаешь, что вероятнее?

Галеадзо молчал, и отец, вновь усмехнувшись, произнес за него:

— Еще есть третий вариант. Людям под землей жить очень трудно, и это все — попытка очернить себя же, дабы больше никогда не возвращаться в наш холодный город. Вот, — Каннгос сделал неопределенный жест рукой. — Я все же заподозрил ее, но ты и сам об этом думал, разве нет?

— Думал, — согласился Галеадзо. — Только есть еще одно, ты не знаешь… Мертв Вейкор. Проломлен череп, паук не смог бы так, а Аза, она никогда бы не убила человека… или эльфа, кого-то разумного… ради своей выгоды — никогда.

Отец на миг прикрыл глаза рукой, а потом выпалил:

— Все хуже и хуже! Говори, что с Вейкором… и с Крайтахом.

— Вейкор мертв, Крайтах вылечен, — поняв, что этой фразой не отделаться, а скрывать что-либо от отца нет смысла, Галеадзо рассказал все, что видел, сделал, знал и даже о чем догадывался. И отец вновь удивил его — уже не в первый раз за этот день. Остававшееся каменным на протяжении всего рассказа, его лицо медленно прояснилось. «Мальер, Мальер…» — прошептал Каннгос и вдруг решительно тряхнул головой.