Мирные годы - [56]

— Так, а вот это мне уже не очень нравится, — заметил Володя, — Взгляните-ка вон на те колышки, — на кольях, скреплённых в решётчатую конструкцию привязанными к ним поперечными жердями, торчали украшенные пучками перьев человеческие черепа, — Все остальные части, как я понимаю, сожраны? Вот угораздило, млять, попасть к людоедам!

— За реальными историческими тупи такое водилось, — припомнил Серёга, — Но у них каннибализм был чисто ритуальным, да и тут этих черепов на повседневное бытовое людоедство как-то не набирается — более-менее свежий видок только у одного.

— Ну спасибо, ты меня утешил! — хмыкнул спецназер не без сарказма.

— Да ладно тебе! — урезонил я его, — За НАШИМИ, что ли, гойкомитичами этого не водится? — я имел в виду наших кубинских сибонеев, — Даже и похлеще, помнится…

— Так ведь не факт ещё, что и эти не такие же, — возразил Володя.

— Всё может быть, — задумчиво проговорил геолог, косясь на черепа.

Хвала богам, он не в первый раз уже в Америку с нами плывёт, а второй, а то некрасиво сейчас вышло бы, если бы он блеванул, как и тогда. Я об этом не рассказывал? Да там и не о чем, собственно — ничего примечательного и не было. Когда обследовали окрестности ещё только строящейся Тарквинеи, то зашли вместе с сопровождавшими нас нашими сибонеями в их деревушку, а они там как раз шпиена из враждебного им племени поймали и порешили, ну и — правильно, не пропадать же зря хорошему мясу. О том, как в окрестностях финикийского Эдема в наш первый вояж — ещё без Серёги — мы с тамошними союзниками угодили в небольшую заварушку, когда охотились, я ведь точно упоминал? Ну, как там они нам тогда предложили откушать вместе с ними мяса убитых вражин, так и в той деревушке. Тоже чисто из вежливости, потому как знали уже, что прибывшие из-за Большой Солёной Воды белые человеческого мяса не едят, но не предложить-то ведь они не могли, а разделка-то ведь с поджаркой на костре прямо на глазах производилась, и не в той обстановке сразу после боя, как тогда у нас, а в тихой и мирной, так что впечатления для него оказались покрепче — он и нормальную-то жратву есть тогда с нами не смог. За спиной бойцы тоже по-турдетански увиденное меж собой обсуждают и возмущаются, так что пришлось им даже замечание сделать, чтобы очень уж явно не галдели и пальцами не тыкали — мы не у себя на Турдетанщине, здесь другой народ, и у него другие обычаи, и не нам их судить, покуда они нас не затрагивают.

— А вот это у них, кажись, как раз и есть та самая маниока, — Серёга кивнул нам в сторону сидящих под навесом баб, которые растирали в труху на шероховатых досках высушенные белые ломти здоровенных клубней, — И это значит, что скорее всего мы таки не ошиблись, и кукурузы они ещё не знают.

— С чего ты взял? — полюбопытствовал спецназер, — Может, мы её у них просто ещё не увидели, только и всего.

— Маниока. Бабы же её растирают в муку не просто так — работа не такая уж и лёгкая, и что им, делать больше нехрен? Значит, не из чего больше лепёшки печь, кроме как вот из этой горькой маниоки.

— А не может у них быть так, как в реале у кубинских араваков на тот момент, как их застал Колумб? — поинтересовался я, — Кукурузу знали и выращивали, но не знали, что тоже высушить и смолоть в муку можно, и лепёшки будут вкуснее, чем из маниоки.

— Не думаю. Араваки ту кукурузу могли только у майя случайно затрофеить, а научиться у них молоть её и лепёшки печь было некому — сам же понимаешь, чего те майя с чужаками делали.

— Ага, у них боги голодные, кормить надо, а тут — чужаки попались бесхозные, — подхватил мысль Володя, — Смотрели же «Апокалипсис»? За пленниками хрен знает куда пёрлись, чтоб богам их скормить, так что если кто не свой попался — марш на жертвенник сразу и без разговоров.

— То-то и оно. Кто из тех кубинских араваков имел возможность увидеть, как та кукуруза мелется и как из неё тортильи пекутся, тот уже домой на Кубу не возвращался и рассказать своим не мог. А тут — Амазония, хоть они и жрут друг друга иногда, но не всё же время, а массовые человеческие жертвоприношения у дикарей не в ходу, так что у них и шансов перенять друг у друга полезные навыки гораздо больше. И раз мы кукурузу тут у них не наблюдаем, а наблюдаем только вот этот бурный и продолжительный мазохизм с маниокой, значит — не добралась ещё до них, скорее всего, та кукуруза.

Собственно, для нас это хороший признак — ну, если уж по большому счёту про это рассуждать. По мелочи и вот прямо сей секунд это, конечно, неудобство, потому как именно этой маниокой нас и будут сейчас угощать, а она горчит и сильно на любителя. Но это мы как-нибудь уж переживём. Главное — когда у нас появятся силёнки колонию здесь устроить, так как раз кукурузой наши колонисты тутошних дикарей и снабдят, а уж вкус кукурузных лепёшек в сравнении с маниоковыми те и сами заценят и выводы сделают для себя соответствующие. Типа, хоть и есть от белых некоторые неудобства — тесновато тут с ними, например, стало, по сравнению со старыми добрыми временами, ну так и ништяков зато с ними сколько появилось, которых ни у кого больше не достать! Тем более, что мы их к этим правильным мыслям уже и сегодня приучать начнём…