Мириад островов - [49]

Шрифт
Интервал

Когда все, кроме них с Орихалхо, ушли, тот потрогал массивный засов:

— Благо, не сломался от моего рывка. Взлетел кверху.

«Кто закрывал-то? Я или тот самый? Не помню».

Опустил железо в петли, поднялся на табурет, отвернул кран:

— Теперь снимай с себя. Всё. Скорее. Бросай — это надо сжечь. Боги, ты и внутри под платьем вся в крови, словно только что родилась на свет. Становись под струю, я сейчас пущу воду погромче.

Разделся — и сам туда же. Обнял, притиснул к себе.

— Орри, что ты путал насчет девственности?

— Это не ложь. Тебя лишь пронзило, печать же мной не снята.

— Ради чего ты устроил такой шум?

— Разные вещи. Будут расспрашивать — без нужды не поминай Барбе. Он примкнул по случаю, исполняет иное начертание.

— Идёт.

«Очень уместная просьба».

— Помни на будущее. Рутен за дела своих людей не в ответе, но и нас не спрашивает. В недавнем деле ты со всех сторон прикрыта.

— Как-то неловко резать овец.

— Они не смирные овцы. Сама видела.

— Орри. Это все твои секреты?

— Секреты — все. Но мне надо показать тебе, что ты женщина, а всем франзонским старухам — что была до того девой.

И снова тонкие, сильные руки лепили её тело, пальцы приподнимали влажную распущенную косу, касались затылка, плеч, кончиков грудей, погружались в пупок, теребили волоски, оглаживали бёдра, кругами подвигались ниже…

— Я не могу.

— Терпи.

Морянин вышел из воды, подобрал басселард. Небрежно обтёр о скомканную батистовую тряпку:

— Погляди, камень зарозовел. Впитал в себя кровь.

Пододвинулся как мог ближе, взял за плечо:

— Терпи. Надо. Закрой глаза.

Рука, сжатая в кулак, скользнула в потаённое место — и уже там выпустила из себя нечто колючее. Мгновенный острый рез. Галина ойкнула.

— Тс-с. Не больно.

«Почему ртом не целуется?»

Хлынуло по бедру, камню, смешиваясь с водой. В опущенную руку девушки вложили нечто, подобное птице, что хочет встрепенуться и улететь. Не расправила крыльев — поникла.

— Прими семя, оботри им клинок.

И бережно сложил освящённый нефрит на край мелкого бассейна.

А потом было ещё раз и ещё. Вольно, беспамятно, слитно, неслиянно, и всё смывала терпеливая вода.

— Поистине, такое девство, как твоё, Гали, разрушают в бою и не за один приступ.

— Опытен до чего.

Когда оба истекли до донца — вытирались попеременно и вроде как его одеждой. Тихо смеялись.

— Теперь ты будешь верить моим словам, Гали?

— Буду. Я ведь убиваю? В смысле — тебя тоже? И ты меня.

Вместо ответа Орихалхо раскрыл один из кофров с вещами. Положил внутрь книгу Армана, вытащил одежду.

— Нам надо сжечь снятое с себя и переодеться в новое для похорон. Чужаков, которым не нужно прощаться с роднёй, отдают земле не позже, чем через сутки.

— Как мусульман. Как любого в Сконде, верно?

Орри влез в небелёные штаны и короткую тунику, подпоясался простым шарфом, взял кривой меч. Никаких бус.

— Тебе будет лучше в тёмной юбке и чепце, без оружия. Бывает траур тёмный и траур светлый, но в вашей с Михи стране торжествовать над смертью не принято.

Какое уж там торжество…


Галина думала, что в такие дни время будет течь медленно или скачками, но оно ринулось стрелой — подобно рьяному Сардеру.

Зашли за ними, кажется, через половину часа, едва оба успели уничтожить опозоренные тряпки, просохнуть и восстановить сбитое дыхание. На самом же деле — часов в одиннадцать следующего утра. Тот самый неопределённого вида распорядитель и с ним двое чином поменьше.

Пока они трое шли по коридорам, к ним присоединялись люди — ещё и ещё. Из дверей узорной башни вытек уже целый ручей и всё удлинялся, прирастал другими потоками, пока голова шествия спускалась с платформы. Уже на улице перед ним вывели открытые носилки на колёсиках, с длинным и узким тюком на них.

Так они двигались под ярким солнцем через половину города, обращаясь в реку: носилки, Галина под руку с другом, все прочие. Царило молчание, для Галины непонятное: ни плакальщиц, ни духового оркестра, ни даже молитв.

Остановились неподалёку от ворот: не тех, в которые въезжала королевская свита, других.

«А ведь никого из них нет. Ни одного знакомого лица. Даже Зигрит не пришла увидеть в последний раз своего шевалье. Впрочем, уж это понятно — зрелище явно не для беременной».

— Орихалхо, его вынесут за стены? Тут вне стен хоронят или?

— Смотри, — он стиснул её кисть.

Внизу отмыкали решётку с небольшого люка. Носилки поставили стоймя. Вверху, над Вратами Надира, зазвенели полуденные колокола. Солнце замерло, прислушиваясь. Сквозь отверстие в массивном и высоком своде ударил луч, коснулся мёртвого тела. Оболочка задымилась: густые дымные струи повалили оттуда, пыхнуло жаром. Через минуту-две появились языки тусклого пламени, пыхнули в лицо. Свёрток коробился, съёживался, обращался в ничто.

Нет, не в ничто. В чёрную жирную пыль. В прах, что тёк непрерывной струёй вниз, пока не стало на земле и его самого.

— Огненная смерть, — тихо пояснил морянин. — Не все годны для того, чтобы остаться на лице земли: таких несут к Вратам Зенита или попросту закапывают вне стен.

Катафалк, слегка покрывшийся копотью, подняли. Компания стала расходиться, отступая от Галины и её спутника всё дальше.

— Краткий ритуал, сэния Галина, — сказал один из присутствующих. — Как в дни поветрия. Для тех, кто несёт в себе заразу.


Еще от автора Татьяна Алексеевна Мудрая
Фрэнки и Лэм

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Яр-Тур, Буй-Тур...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Люций и Эребус

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Драконий ларец

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ренегаты

Отклик на рассказ Юлии Беловой «Солнце в крови».


Меч и его Король

Продолжение «Меча и Палача» и «Меча и Эсквайра». Составляет вместе с ними трилогию о династии Хельмута.Как молодого короля женили на простолюдинке.


Рекомендуем почитать
Фантастес. Волшебная повесть для мужчин и женщин

Другие названия: Phantastes.Перевод на русский: О. Лукманова.Первый роман замечательного шотландского писателя, поэта Джорджа Макдональда, написанный в стиле мифопоэтики и рассказывающий о путешествии и приключениях молодого юноши в Волшебной стране.


Игра не на жизнь. Проходная пешка

«Когда вглядываешься в бездну — бездна заглядывает в тебя». Если рискнули играть в магию — магия может запросто сыграть вами, словно разменной пешкой. И тогда невинная «ролевая игра» по мотивам «Властелина Колец» обернется кровавым кошмаром, провалом в бездну, беспощадной войной миров. Потому что реальные эльфы ничуть не похожи на те прекрасные создания, что воспевал Толкин, — для настоящих эльфов, возомнивших себя высшей расой и кичащихся собственным первородством, человеческая жизнь не стоит ни гроша, мы для них — низшие существа, которых следует истреблять, не щадя ни женщин, ни детей.


Разбросанные. Книга троллей

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Инспектор по сказкам

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вурдалачий камень

Камни бывают разные. В некотором смысле памфлет в стиле фэнтези на один такой.


Похождения Сируса, или Как сложно быть аболиционистом. Том 1

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мириад островов. Игры с Мечами

Мириад островов — шестнадцать лет спустя.


Мириад островов. Рождение героя

Мириад островов. 15 лет спустя.То ли эпилог первого, то ли начало второго, несуществующего романа.


Мириад островов. Строптивицы

Мириад островов — пятнадцать лет спустя.