Мириад островов - [11]
Отошла от зрелища в раме, мигом разобрала постель, вымыла посуду и рот, сама ополоснулась. Вылила в прогулочный камешек все как есть помои — тот благодарно чавкнул, принимая. Переоделась в ночнушку.
Тем временем общество потушило все фонари, кроме одного, и в его мигающем свете цепочкой двинулось в дальний конец дворика.
«А это ведь там калитка в здешних укреплениях, — догадалась Галина. — Ничего себе даниилы заточники».
В это время некто узкий в чёрном отделился от компании и с ловкостью ящерки или гимнаста полез на стену бельэтажа прямо под её окнами. И проник — слава всем богам! — в соседнее.
«Никак домой прибыл, — сказала она себе. — Что за напасть такая!»
С силой захлопнула окно и затворилась намертво. Старинные переплёты — не современные, одним-единственным ударом всё стекло не выставишь. А если слюда или рог — то и осколки тебя не поранят. Умно.
Улеглась в постель, чудесно упругую, накрылась печворком. Закрыла глаза.
«Мигом выспаться — и к заутрене в этот двубашенный…»
Но едва ли не над ухом раздался гитарный перебор и не очень громкий, но звучный баритон:
— Нет, не так, — поправил себя голос. — Размер не соблюдён и мелодия хромает. Сырых яиц не напились.
Далее следовало некое струнное бормотание, звоны, удары…
— Эй, вы мне спать мешаете, — Галина изо всей силы грохнула в стену кулаком, ушиблась, подула на костяшки.
— Я смиренно полагал, что игне — или даже сэнии? — понравится, — глуховато оправдались там.
— Две строчки вдохновения и целая повозка расстроенных ладов. Я на репетиции не покупаюсь.
— Вам требуется сразу серенада, — полуутвердительно заключил голос на самых бархатных тонах. — Или колыбельная?
— Толстые стены!
«Чёрт, надо было хотя бы кровать подвинуть на другую сторону, а теперь шарашить её по здешнему паркету неловко».
— Если сэния изволит слегка продлить своё бодрствование…
— Тогда что?
— Ваш слуга очень легко импровизирует. Правда, публика никогда не получала от него поделочного сырья — только ювелирно отточенное совершенство. Нет, не поднимайтесь с ложа и не отворяйте ставень. «Стукнул перстень драгоценный в переплёт окна». Простите, вырвалось у меня по аналогии.
Галина тихонько фыркнула.
— Не у вас — у рутенца по имени Блок.
— Но ведь отлично ложится на струны.
— Разумеется. Не хотите ли напрячь этим гитару?
— У меня виола. Пожалуй даже — виоль-а-амур, хоть и без смычка.
— Ясен пень… Понятно, в общем.
«Что я несу… Молоком, в самом деле, опоили? Или хлеб замесили из муки со спорыньёй».
— Никакой звукоизоляции, — пожаловалась вслух.
— Да нет, похоже, один из моих предшественников использовал сверло по грубому камню, с поперечной насадкой. Заделали же просто штукатуркой.
«И что я его выкаю. Навряд ли такой уважаемый субъект. И молод, судя по голосу».
— Виола — орудие менестреля.
— О, я отнюдь не придворный, в смысле, поэт, угревшийся при дворе. Уж скорее — бродячий студент. Музицирование даёт возможность легко общаться и недурной приработок.
— Вижу-вижу.
— Нет. Только слышите.
— Хочу слышать. Но не больше того.
— Вы правы. Без вашего грозного спутника вам лучше не рисковать, — ответил её незримый собеседник с какой-то совсем незатейливой интонацией. — Вы ведь так игривы от боязни.
— О-о.
— На самом деле без Орихалхо должно быть спокойнее, чем рядом. Такой совершенный воин не уйдёт, если имеется хотя бы тень опасности, но тогда и гнать бесполезно.
— Вы его знаете? Слышали?
— Слышал имя. Знаю всех ба-нэсхин. Морян то есть.
— Вы не готиец. Другой акцент, иные слова.
— Отчасти франзонец, в некоей мере из Вольного Дома, что в Вестфольде, малая толика скондства… Всего понемногу.
— А я-то огорчалась, что Орихалко сюда нельзя. И что заперли тут одну.
— Вы свободны. Отшельники запирают лишь своё одиночество.
— Я думала — только нас, женщин.
— Женщина куда более склонна к разрушению покоя. Как все, не бреющие бороды.
Со стороны кровати ответа на реплику не последовало.
— Вы заметили, что Орихалхо не пользуется бритвой?
«Как оружием или? Ну да, как вообще моряны. Ба-нэсхин, надо запомнить. Если бы вынул хоть раз — я бы просто опешила. Из-за папы тоже. Бритвы здесь только одного вида — опасные. В Лутении у него была целая коллекция: каждое утро намыливался помазком по самые глаза, шутил, что в Европе повывели этот инструмент, дабы не искушал на самоубийство. Мода ведь прямо была в девятнадцатом веке — горло резать».
— Незнакомец, а имя у вас какое?
— Нусутх.
— Правда?
— Это из одной вашей книжки.
— Помню. «Левая рука тьмы».
— Означает «неважно, ерунда».
— Да-да. И моё имя тоже «Нусут».
Ответ соединён с вопросом. В смысле — давайте обменяемся этими небольшими тайнами.
— Пусть будет так. Нусутх. Ничто. Нигель. Сифр.
— А песня мне будет? Та самая.
— Песня будет. Та самая.
И сразу — тихий, вдумчивый голос виолы, которая подбирает мелодию под слова:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть, в которую включены восемь рассказов, в какой-то мере, иногда большой, иногда не очень, соприкасающихся с темами братьев Стругацких, сплетающихся друг с другом и с основной темой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Если уж нечистый расточает улыбки весны, значит, нацелился на душу. Души людские — вот их истинная страсть, их нужда, их пища». (Из наставлений отца Бартоломью, духовника Хейли Мейза). Обложка — авторская иллюстрация Факира, за что ему спасибо от меня.
Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.
У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?
Отправляясь в путешествие за "кладом с магией", герои надеются найти новые ощущения и прикоснуться к альтернативному взгляду на события вокруг. Но вот беда, они находят не свой клад. Сюжет развивается от мило нелепого до страшно кровожадного, удивляющего своей жестокостью. Главные герои узнаю какой он мир на самом деле и какие личности скрываются в закромах дремучего леса. Содержит нецензурную брань.
Мириад островов. 15 лет спустя.То ли эпилог первого, то ли начало второго, несуществующего романа.
