Мир закрытых дверей - [17]

– Да, – ответила Жанна, – выпустите меня. Мне надо домой, к родителям.

– Понимаю, – промычал он и открыл калитку. Жанна быстро вышла за ограду и засеменила по пустынной улице, пролегавшей между тяжелыми домами пафосного ампира, – подальше от этого района, где все дворы огорожены решетчатыми заборами, где всюду стоят полосатые будки и где очень не любят чужаков.

Город просыпался медленно. Так всегда бывает по субботам.

Когда Жанна вошла в квартиру, где жила вместе с родителями, стрелки часов показывали почти девять. Девушка плавно закрыла входную дверь, чтобы не создавать лишнего шума и не выдавать своего неожиданного прихода. Но мать уже проснулась и сидела на кухне, закутавшись в драный халат, ждала, когда закипит чайник, и читала помятый лист вчерашней газеты, в котором Константин принес с рынка кочан капусты.

– Доброе утро, мама, – произнесла Жанна.

Лариса посмотрела на дочь с удивлением и спросила:

– Что-то случилось?

– Нет, мама, ничего не произошло.

– Но почему ты тогда пришла сегодня так рано? Ведь у тебя что-то случилось, верно?

– Нет, и еще раз нет!

– Тебя выгнали?

– Конечно же, нет, мама! Я сама пришла.

Мать отложила газету, набрала в легкие воздух, но устроить допрос помешал закипевший чайник. Жанна тем временем проскочила в ванную комнату и тут же пустила воду быстрой и громкой струей.

Лариса подошла к шкафчику и потянулась за чашкой. Пожухлая кожа руки рассказала историю однообразного труда в заводской столовой. Их было трое: Лариса, Алиса и Фекла – три увядшие дамы теперь, но тогда, в безмятежные годы студенчества, они мечтали о прекрасном будущем и уверенно думали, что подработка в столовой закончится, как только девицы получат свои дипломы, – но красные книжечки ничего толком не изменили, а лишь дали прибавку к зарплате, переведя три фамилии из графы подработчиков в список основного штата. В то далекое время Лариса и встретила Костю – он работал наладчиком в сборочном цехе завода. Усатый парень не сразу заметил недвусмысленные улыбки со стороны местной служительницы общепита, не сразу понял, что ему подают более крупные котлеты и лучшие порции супа; но когда всплеск прозрения окатил Костю с ног до головы, он приветливо улыбнулся – и судьба была успешно решена. В те славные годы экономического подъема Константин уверенно шагал по служебной лестнице: сначала он был мастером, потом начальником цеха, затем отцом. Семейный бюджет крепчал вместе с ростом его зарплаты – Лариса так и осталась работать в столовой, потому что все было и так хорошо. Но пришедший с востока кризис испортил все планы, обрушил лучезарное завтра и принялся кромсать настоящее, пока то не превратилось в механическое хождение на загнивший завод и обратно в тесноту квартирки. Семейные накопления на новое жилье обесценились в тот черный день, проклятый всеми – и богатыми, и бедными.

Когда Жанна вышла из ванной, мать объявила ей, словно зачитала ультиматум:

– Давай рассказывай все начистоту! Иначе мне придется разбудить Костю, и я думаю, что ты этого не хочешь.

Жанна недоверчиво посмотрела на мать – старую, но все еще грозную женщину, ставшую в последнее время особенно раздражительной. Лариса лезла во все дела, которые ее не касались, она хотела знать обо всем, что творилось в жизни у дочери, она раздражала, надоедала, уплывала все дальше и дальше от Жанны – делала, казалось, все возможное и невозможное, чтобы пустое пространство между ними расширялось и отравлялось ядовитыми перебранками. Жанна не хотела этого, пыталась примириться с матерью, пыталась ее успокоить, пыталась понять ее, но Лариса продолжала гнуть свою линию, часто звала на поддержку усталого Костю – и тот всегда соглашался с женой, какую бы чушь та ни говорила, – и сделался в конце концов писклявым стариком, готовым только жаловаться и браниться. И потому Жанна с легкостью согласилась на заманчивое предложение Николая Александровича – лишь бы покинуть отчий дом, чтобы пореже видеть родителей, которые ей опротивели.

Глаза у матери блестели. "Нет, если еще поднимется отец – будет совсем плохо", – подумала Жанна.

– Мама, ты портишь мне настроение с самого утра! Зачем ты это делаешь? Чего ты хочешь добиться?

– Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо, – ответила мать. – Чтобы хоть ты нормально пожила, коли у нас с Костей этого не получилось из-за кризиса.

– Но зачем, скажи мне, зачем ты влезаешь в мою жизнь и пытаешься сделать все по-своему?

– Я твоя мать!

– Да, конечно. Но я хочу быть самостоятельной, хочу, чтобы вы с отцом не вмешивались ко мне.

– Вот когда выйдешь замуж – тогда мы и отстанем.

– Опять ты об этом, мама!

– Мать надо слушаться. Мать говорит правильные слова. Вон тебе кто попал на счастье – вон как ты теперь зажила, да и нам тоже перепало: и телевизор новый, и окна пластиковые – видишь, как хорошо, что ты встретилась с Николаем Александровичем, благодетелем нашим ненаглядным.

Жанна лишь тихо произнесла:

– Я пойду к себе в комнату.

Лариса не стала возражать, а только покачала головой. Затем полезла в холодильник, вынула масленку – и вдруг крикнула на всю квартиру:

– Жанна, ты будешь завтракать?