Мир велик, и спасение поджидает за каждым углом - [74]

— По части принадлежностей мы совершенно независимы. И Бай Дан нагнулся к своему мешку.

Перед отъездом мне — впервые за много лет — хотелось петь. Я обыграл того хвастуна. В ходе игры положение иногда становилось угрожающим. Он начал с двух побед, да и потом не переставал похваляться. Я очень скис, пока Бай Дан не пнул меня под столом ногой. Тогда я собрался с духом. И выиграл. В напряженнейшем темпе. Теперь мы шли вровень, а я трижды выбросил дубль. Вот попробуйте проделать то же самое. Этот тип был разбит наголову. Ну как после этого не запеть!

What a difference a day made, twenty four little hours. Мне и горы после этого показались милее, what the sun and the flowers, where there used to be rain, и как я радуюсь предстоящей встрече с югом, my yesterday was blue, dear, today I'm a part of you, dear, а если старик не поостережется, я и его скоро одолею, my lonely nights are through, dear, since you said you were mine. Да-а-а-а, Lord, what a difference a day makes, there's a rainbow before me, skies above can't be stormy, since that moment of bliss, that thrilling kiss.[28]

Через несколько дней пути мы достигли Монако.

Остров миллионеров, как назвал его Бай Дан. Мальчик, нам надо снова пополнить нашу казну. Конечно, вчера вечером мы пили изумительное вино, но его качество слишком отразилось на счете, который нам подали нынче утром. Мимо пристани для яхт мы подъехали к Монте-Карло, свернули на стоянку перед «Grand Casino» и остановились возле двух спортивных автомобилей. Я просто не поверил своим глазам.

— Бай Дан, ты только посмотри!

— Какой-то автомобиль, что ли?

— Это не какой-то автомобиль, это «изо грифо». Самая прекрасная машина на свете.

— Странное название.

— Я отдал бы свою правую руку за возможность хоть один раз на нем проехаться.

— Пожалуй, это можно устроить и подешевле.

Бай дан приковал наш тандем старой цепью, которую мы откопали в подвале моего дома. Размахивая руками, примчался донельзя взволнованный портье. Бай Дан сунул ему в руки маленький, пере-мазанный машинным маслом ключ от замка.

— Только, пожалуйста, не разъезжайте на нем, он, понимаете ли, не застрахован. И вдобавок брыкается, когда на него садятся посторонние люди.

Оказавшись внутри, Бай Дан сделал выбор в пользу баккара. Рулетка, на его взгляд, отнимает слишком много времени. Карты ему, впрочем, тоже не по нраву. Хреновые инструменты, пробормотал он.

— Месье, сюда вам садиться нельзя.

— Pardon? — Этот стол предназначен для высоких ставок.

— Уж не произвел ли я на вас ложное впечатление?

— Я уверен, что и в других залах есть свободные столы. Вам будет там очень удобно. Так что уж будьте любезны…

— Начиная с какой ставки можно садиться за этот стол?.. Ну коли так, я попросил бы вас придержать для меня это место. Я вернусь ровно через десять минут.

— Как это ты вернешься через десять минут? Откуда ты возьмешь деньги?

— Тебе когда-нибудь доводилось ночевать под открытым небом, у костра? Просыпаешься среди ночи, тебе холодно, костер весь прогорел, до последней искорки. Ты принимаешь решение снова раздуть огонь. А у нас жетонов на несколько сот франков. Это больше, чем последняя искорка.

Нет нужды говорить, что Бай Дан выиграл. Меньше чем за десять минут он набрал сумму ставки, необходимой, чтобы играть за столом для высоких ставок. Он приветствовал банкомета и взглянул на свои часы.

— Надеюсь, я не опоздал. А вот и моя ставка. Прошу вас.

Первые признаки беспокойства со стороны дирекции казино стали заметны, когда к столу подошел небольшого росточка господин с проседью и шепнул на ухо банкомету несколько слов. Затем господин снова исчез. А Бай Дан успел за это время выиграть сумму, с помощью которой мы могли сделать вполне серьезное предложение владельцу «изо грифо».

Человек, сидевший рядом с нами, проиграл огромные деньги, которые соответственно выиграл Бай Дан. Судя по всему, это был нувориш, лицо как пещера — все в сталактитах и сталагмитах, массивное тело упрятано в шелковый костюм цвета chamois[29]. Вид несколько измятый — в соответствии с потерями, понесенными за игральным столом. Время от времени он засовывал в брючный карман левую руку, проводил большим пальцем по шву, наполовину вытаскивал руку из кармана, а пальцами правой руки он в то же самое время заказывал карту и сообщал ставку. Когда разнообразия ради он один раз выиграл, левая рука вылетела из кармана, и на пол упала связка ключей. Я поглядел на брелок — «мазерати лого» — и тотчас толкнул в бок Бай Дана.

— Тот, что сидит рядом… «изо грифо» принадлежит ему.

— Да ну! Счастья это ему не прибавило. Принеси мне, пожалуйста, чего-нибудь попить…

Пока Алекс ходил за стаканом и бутылочкой, я уже вел разговор с хозяином «мазерати».

— Мне неизвестно ваше финансовое положение, — говорил ему я, — но вы проиграли сумму, огромную по всем масштабам. Вероятно, вы вполне можете это себе позволить. Но возможно, и нет. И тогда этот день будет иметь для вас самые неприятные последствия. Угрызения совести, гнев вашей жены, упреки вашей семьи. Возможно, у вас когда-то кончатся деньги или кто-то завернет кран, из которого они поступают. Короче, когда человек так лихо проигрывает, с ним может произойти множество неприятных вещей. Стоит ли доводить до этого? Не следует ли нам этому воспрепятствовать?