«Мир спасет красота». В России - [21]
>77 Жан-Франсуа Роллен — поэт, эссеист, переводчик с китайского языка, автор работ о древнекитайской мысли и живописи.
>78 В статье «Троице-Сергиева лавра и Россия» о. Павел называет Троицкую лавру «ноуменальным центром России»; буквальное высказывание, приведенное Ф. Федье, нам неизвестно. Однако оно представляется возможным в связи с мыслью, высказанной о. Павлом в той же статье: «Чти- тель Пресвятой Троицы, прп. Сергий строит Троичный храм, видя в нем призыв к единству земли Русской, во имя высшей реальности. Строит храм Пресвятой Троицы, „чтобы постоянным взира- нием на него“, по выражению жизнеописателя прп. Сергия, „побеждать страх пред ненавистною раздельностью мира“. Троица называется Живоначальной, т. е. началом, истоком и родником жизни, как единосущная и нераздельная, ибо единство в любви есть жизнь и начало жизни, вражда же, раздоры и разделения разрушают, губят и приводят к смерти. Смертоносной раздельности противостоит живоначальное единство, неустанно осуществляемое духовным подвигом любви и взаимного понимания». Троицкий монастырь со своим литургическим центром, Троицким собором, таким образом, может действительно восприниматься как мистически центральная точка молитвенного, уповательно- го собирания не только Руси, но и всего земного мира от «ненавистной раздельности».
>79 Ярославская ж. д. Автор называет ее так — конечно, со слов В. Бибихина, — потому что с Ярославского вокзала Москвы отправляется большая часть поездов в сторону Сибири и Дальнего Востока. Отсюда же увозили осужденных в лагеря восточной части Союза (ср. ниже о Мандельштаме).
>80 Прот. Сергий Булгаков, «Священник о. Павел Флоренский» (1942). Цитата несколько видоизменена. В оригинале автор, описывая мощь дарований, широту и глубину научных интересов о. Павла, его «всепожирающую пытливость ума», скорбно резюмирует: «И все это богатство даров и, очевидно, достижений сокрыто, а может быть, и погребено варварством, духовным нашествием гуннов на русскую землю, раздавлено чугунным прессом „советской власти" вместе с миллионами человеческих жизней».
>81 Поэт Ольга Седакова.
>82 Автор — московский скульптор Владимир Казачков.
>83 Civilité.
>84 Civilisation.
>85 «То, что принадлежит к области отделенного, запретного и неприкосновенного» (Le Nouveau petit Robert Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française. Paris: Robert, 2002. P. 2343).
>86 Площадь Московского Кремля составляет 28 га, сада Тюильри — 25,5 га (длина 920 м, ширина
325 м).
>87 Описывается не традиционная русская печь, а т. н. «шведка», вошедшая в сельский быт уже в XX веке.
>88 Popularität. См. примеч. 27.
>89 Nonchalance.
>90 Re-sistere, по первым значениям, — останавливаться, снова вставать.
>91 Речь, произнесенная М. Хайдеггером при вступлении его в должность ректора Фрайбургского университета 27 мая 1933 года.
>92 Перевод представляет собой, по сути, комментарий, истолкование прямых слов Хайдеггера. Ср. перевод В. Бибихина: «Всякое водительство (Führung) должно признать за следованием (Gefolgschaft) собственную силу. Всякое же следование несет в себе противостояние».
>93 Dissidence.
>94 Déploiement.
>95 См. примеч. 91.
>96 L’ensemble.
>97 Приведем здесь одно из примечаний Ф. Федье к русскому переводу «Ректорской речи», выполненному В. Бибихиным: «Gefolgschaft. Этот термин имел в нацистской терминологии особенно исковерканную карьеру (по этому вопросу можно прочесть великолепный анализ, который ему посвящает Виктор Клемперер в главе XXXIII своей книги: Victor Klemperer. Lingua tertii imperii. Leipzig: Reclam, 1975). Он составляет вместе с тем часть словаря, который нацисты непосредственно заимствовали у молодежных движений, развернувшихся в Германии с большой широтой и огромным разнообразием изобретательного политико-социального экспериментирования с конца XIX в. и вплоть до падения Веймарской республики. Нацизм сделал из этого термина эмблему и прославление слепого послушания в рамках отношений, где Führung и Gefolgschaft проявляют себя только в единственном смысле, как отмечает Виктор Клемперер (op. cit., S. 259): „Как поступает образцовое Gefolgschaft? Оно не рассуждает, оно не имеет душевных состояний — оно повинуется“. Хайдеггер, говоря о „настоящем следовании“, недвусмысленно обозначает контекст, в котором отношения между руководством и следованием развертываются подобающим образом. Удивляет сближение — но также и дифференциация — с соображениями Симоны Вейль, например, в этом тексте 1937 г. (Simone Weil. Œuvres complètes. II, 3. P. 58): „Столкновение между давлением снизу и сопротивлением сверху вызывает, таким образом, постоянно неустойчивое равновесие, определяющее в каждый момент структуру общества. Это столкновение — борьба, но оно не война“. Различие между мыслью Мартина Хайдеггера и Симоны Вейль в данном пункте то, что для первого сопротивление есть дело народа, т. е. той части общества, которая не стоит у власти, тогда как для Симоны Вейль, — странным образом верной здесь римской мысли (ср. Цицерон: „Principuum munus est resistere…“ — „обязанность первых [среди граждан] в том, чтобы сопротивляться“), сопротивление есть специфически дело тех, кто осуществляет власть».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.