Мир серебристой чайки - [75]

Далее, наши исследования выявляют поразительное различие между сигнальными стимулами и "обусловленными" стимулами, которые начинают восприниматься только благодаря научению. Реакции взрослых птиц на своих партнеров (и на своих птенцов, едва они научаются узнавать их) становятся настолько избирательными, что никакая другая птица не может их стимулировать. Иными словами, в результате процесса научения они начинают воспринимать настолько мелкие детали, что еле заметной разницы между партнером и всеми остальными птпцами или между их собственными и чужими птенцами оказывается достаточно, чтобы чужаки уже не могли стимулировать у них соответствующие реакции.

Процессы научения, обнаруженные нами, свидетельствуют о поразительных способностях чаек. И тут возникает повая загадка. Мы видим, что способность к научению у серебристой чайки не оставляет желать ничего лучшего. Но применяется она лишь в особых случаях. Почему чайка так мало узнает о собственных яйцах, даже когда они совершенно не похожи на другие? В сущности, эта проблема носит более общий характер. Зрение у серебристой чайки очепь хорошее — пожалуй, даже лучше нашего. Почему же она не всегда полностью использует его возможности? Почему, например, она начинает насиживать цилиндр? И ее исполнительные органы тоже могли бы использоваться гораздо шире, о чем свидетельствует хотя бы закатывание яиц в гнездо. Все эти факты указывают па определенную ограниченность ее центральной нервной системы. Подобные наблюдения и эксперименты неизбежно подводят к выводу, что поведение, каким бы разнообразным оно ни казалось на первый взгляд, зависит от механизмов перепой системы — механизмов со строго ограниченными функциями. Тут, как и во многих других случаях, природа способствовала развитию только самого необходимого минимума.

Обращаясь от внешних раздражителей к внутренним состояниям, которые определяют поведение, мы видим, что поведение птицы управляется набором относительно немногочисленных стремлений, или внутренних побуждений. В зависимости от того, какое из этих стремлений наиболее активно в данную минуту, птица будет искать и находить ситуации, которые позволят ей удовлетворить эти стремления, дав им выход в соответствующих движениях. Например, самец насиживает кладку уже несколько часов. Постепенно побуждение к насижнвапию исчерпывается через действие насиживания. В то же время в нем нарастает стремление искать корм. Эти изменения делают его все более и более восприимчивым к признакам стремления насиживать у его подруги. Когда побуждение к насиживанию у самки наконец становится настолько сильным, что она подходит к гнезду, готовясь сесть на кладку (форма поведения, являющаяся результатом внутреннего побуждения к насиживанию, не подчиниться которому она не может), самец уже совсем готов покинуть кладку и самка его сменяет. Самец улетает на пляж и начинает разыскивать корм. Когда оп насыщается, стремление к насиживанию у него вновь усиливается и заставляет его вернуться в колонию.

Кроме этих кратковременных подъемов и спадов тех или иных стремлений, существуют и долговременные изменения поведения. В течение всей зимы стремления, связанные с циклом размножения, находятся на нижнем пределе, и птицы покидают гнездовье. Но в начале весны они возвращаются туда, выбирают территории, дерутся, спариваются.

Вместе с пробуждением стремления к этим действиям возрастает и восприимчивость к определенным стимулам и побуждение реагировать на них определенной формой поведения. Очень поучительно, например, то, как изменяется отношение к яйцам. Если в начале сезона птица съест попавшееся ей яйцо серебристой чайки, то стоит пробудиться стремлению к насиживанию, и это же яйцо будет вызывать реакцию насиживания. Еще пример: в начале периода насиживания наклюнутое яйцо стимулирует поклевывание по трещинам (что может убить птенца), но эти же самые раздражители к ионце периода насиживания стимулируют новую форму поведения — согревание и кормление птенцов.

Мне кажется, история жизни серебристой чайки — как, впрочем, и история жизни любой птицы — показывает, насколько неправильно и недостаточно было бы описать поведение в виде простого набора непосредственных откликов на внешние раздражители. Внутреннее состояние птицы не только решает, какие раздражители окажут воздействие в каждый данный момент и какую форму поведения они стимулируют, но еще и заставляет ее искать ситуации, способные обеспечить нужные раздражители для стимулирования поведения, которое отвечает ее сиюминутному побуждению. Иначе говоря, "потребности" птицы меняются. Они зависят от природы действующего в данный момент стремления, и это стремление вызывает "спонтанное" поведение[12].

Для тех, кто когда-нибудь наблюдал за животными, все вышесказанное — не более чем простое описание происходящего. Однако это известно далеко не каждому даже в кругах профессионалов. Ведь, к сожалению, очень мало людей считает нужным посмотреть, что, собственно, происходит, и разобраться, почему это происходит. Поведение животных имеет то сходство с политикой и медициной, что чуть ли не каждый человек считает себя вправе иметь о нем свое мнение. Хуже того, найдется немало ученых мужей, которые публикуют эти свои мнения, ничего не зная даже о самых простых материалах, собранных путем наблюдений. Но бывает и так, что ученые сосредоточивают внимание на одном каком-нибудь элементе поведения и изучают его в лабораторных условиях. Такой метод лег в основу великолепных исследований и дал очень важные результаты — в качестве примера сошлюсь на широко известные труды Павлова и его последователей. Однако для того, чтобы понять поведепие животного в целом, необходимо терпеливо наблюдать и изучать его поведение и в естественных условиях.