Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2 - [40]

божеством, которое прояснит ее статус в Башнях. Но Всемогущий задержался в песках Крогли —

охота оказалась затяжной, но божеству не надоедала — это была охота на любимую для него дичь

— охота на человека, возможно на какого-нибудь неосторожно менгрела, что по воле случая

очутился вблизи Крамбара. Поэтому Стеле приходилось делить досуг с божественной подругой —

бродя по прибашенным угодьям, в трапезной, даже в умывальне ее не оставляли в одиночестве.

Дни сменяли ночи, время тянулось медленно. Фрекен потихоньку травила девушку, тайно подливая

ей в пищу, в питье, даже в воду для омовения специально подготовленные зелья, запас которых

теперь был у нее не иссякаем. Она твердо решила до прибытия Олафа Синксита отбить у девушки

всякую охоту жить и лишить ее привлекательности, иссушив кожу, ослабив блеск жемчужных глаз

с этим ее непонятным зрачком, истощив желания. Лишь на ночь Стеле удавалось оставаться одной,

для божественной подруги были отведены пышные покои, покинуть которые она на в коем случае

не хотела, даже ради своих целей. Мысля так, что вдруг божество объявится внезапно и пожелает

навестить ее сразу по прибытии, а она окажется в этой маленькой убогой комнатушке, в которой

поселили девицу. Ночью, когда светила угасали и Крамбар погружался в темноту, прореживаемую

лишь редкими уличными факелами, даже на прибашенной территории находится вне стен Башен

было опасно. Убийцы, воры, маньяки, шлюхи — все это в изобилии выходило на улицы. Не стоило

добропорядочным гражданам оказываться среди этого отребья, чревато несовместимыми для

жизни увечьями.

Гудрун уже умастила кожу перед тем как отправится ко сну, и сидела перед зеркалом,

приглаживая щеткой волосы, стараясь сделать их наиболее гладкими и шелковистыми, позавидовав

про себя рыжей копне незваной гостьи, которой вроде бы не приходилось прикладывать никаких

дополнительных усилий для того, чтобы ее волосы выглядели столь великолепно — даже несмотря

на яды, которыми ее щедро пичкали. Потом вспомнилась гладкая кожа, сияющие глаза, стройная

фигура, длинные ноги этой поганой астрономки — и в руках Гудрун хрустнула щетка, не выдержав

хватки божественной подруги. О, как хотелось ей, чтобы это была шея этой девки!

Раздавшийся шорох штор заставил ее вздрогнуть — из-за ткани, что прикрывала окна, послышался

голос — это явно был один из жрецов, что прославляли деяния живого бога — Олафа Синксита

Всевышего. И его не устраивала эта незнакомка, которая могла быть опасной для всего населения

Красных Башен.

- Божественной подруге Гудрун править и радоваться бесконечности Новолетий рядом с

Всемогущим.

- Бесконечности Новолетий Всемогущему! Таинственному керру — долгих Новолетий. Что

привело вас в столь поздний час к моим покоям, невзирая на опасность быть обнаруженному? Если

вы помыслили что злое — я сейчас же прикажу хирдманнам... - она не успела договорить, гость

перебил, не желая тратить времени на пустые словопрения.

68

68

- Я не заинтересован в этом. Я хочу лишь предупредить фрекен о то, что бухан вновь сделал

Всемогущему подарок. И в Башни везут кровника этой девицы. А он может оказаться реальной

опасностью и для фрекен.

Гудрун фыркнула:

- Если это один из спинолюбов бухана, то какую он опасность может представлять? Очередной

слащавый молодчик с гладкой кожей и слабыми ручками?

- Нет, фрекен. Вы слушали меня невнимательно. Это КРОВНИК девицы. А вы знаете историю

астрономов, женщины которых бесследно пропали? Можете ли вы определить истинную ценность

этой парочки? Они, возможно, единственные из юных астрономов, что остались на Зории. Это

истинная редкость. Правитель может увлечься ими так, что позабудет и крамсонов и Крамбар.

Помните, как бог любит ценные редкости? И некую фрекен он может тоже позабыть.

- Для того, чтобы говорить такое, я должна убедиться, что вам можно доверять. Покажитесь, и

тогда я, может быть, отнесусь к вашим словам с должным почтением и серьезностью. А как я могу

доверять тому, чьего лица я не видела?

- Мое лицо не расскажет вам ни о чем. Мы безликие, мы истинные слуги Олафа Всемогущего. Мы

охраняем его подданных и сохраняем его власть. То, что задумал Всевышний — приблизить

иноверцев из Мира — не допустимо. Крамбару не нужны иные, Крамбару нужны лишь крамсоны,

а остальные — пффф, пусть прислуживают и обеспечивают едой, одеждой, предметами роскоши,

удобствами и всем прочим, что еще необходимо крамсонам для существования, - с этими словами

нежданный гость покинул свое убежище и вышел на свет. Да, он был прав, его лицо было одним из

множества лиц, которые сновали в покоях Красных башен, незаметные, почти невидимые. Вроде

бы и прошел такой, а как выглядел и не вспомнить. Балахонистые одежды неопределенного цвета

— и не белые и не серые, а какие-то тусклые и блеклые, что ли.

Гудрун некоторое время вглядывалась в это лицо, пытаясь запомнить, потом оставила это гиблое

дело и сосредоточилась на том, что пытался донести ей гость.

- Ну хорошо, предположим, я вам поверила. Что я должна делать, чтобы не допустить этих новых