Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2 - [108]

берега которого все время норовили обвалиться — пока не догадались обмазать их размоченной

180

18

глиной; ухаживать за животными, прибираться в хижине, готовить еду — немудрящие занятия, но

они отнимали почти все время. Одежда истрепалась и нужно придумывать, где раздобыть новую —

или придется забить козу, чтобы из ее кожи и меха сшить хоть что-то, хотя козий сыр любили оба.

Вейлин решил соорудить за хижиной удобный нужник, чтобы не бегать по кустам, особенно в

темноте, когда есть вероятность наступить на что-нибудь ядовитое, или на кого-нибудь с зубами.

Раскопал приличных размеров яму — и наткнулся на тайник с зарытыми тяжеленными сундуками.

Судя по всему — Симона прятала добычу тех путников, которые с ее помощью прощались с

бренным существованием. Чего только не было в тех сундуках: оружие — самое что ни на есть

разнообразное; украшения, книги, специи. А уж одежды хватало с лихвой. И козе оставили жизнь.

Содержимое последнего, самого нижнего сундука заставило опешить и замереть — в нем лежали

человеческие кости, судя по размерам — детские. Когда сундук открылся, хлынула вонь — ребенка

закопали, похоже, живьем — то, что осталось от рук, было судорожно сжато, словно маленький

пленник до самого последнего вздоха царапался доски, пытаясь выбраться. Симона явно

намеревалась расширить свои познания в области запретных заклятий, для чего и приберегала эти

останки. Янина и Вейлин похоронили кости на опушке, завернув в самое красивое из найденных

одеял. Поставили над могилой камень, на котором хирдманн выцарапал на крамсонском: «Покойся

в тиши». Янина положила на рыхлый еще песок небольшое подобие венка, сплетенного из веток и

листьев. И когда становилось особенно грустно, ведьма приходила к этому камню в поисках

утешения. Обеспечивая себя самым необходимым, друзья не забывали навещать круговины в

надежде, что однажды смогут заставить их работать. Или они как-то самопочинятся. Каждый раз

Янина, наступая на крайний круг, брала мозолистую кисть хирдманна, крепко сжимала ее и думала,

что ну вот в этот самый раз получится.

В этот день все было, как всегда — уборка, готовка, уход за живностью, отдых в полуденные

часы. Вечером, когда стихнет ярость светил, собирались отправиться к круговинам. Янина

отправилась к могильному камню — найдя немного цветов, она спела небольшой венок, чтобы

почтить память неизвестного малыша, нашедшего здесь такую страшную смерть. Взяла немного

воды, чтобы полить чахлые кустики, посаженые в последнее посещение — надеялась, что они

приживутся и хоть немного оживят унылую могилу. Еще не дойдя до камня, почувствовала, что-то

неладное. И верно — могила была раскрыта, детские косточки в беспорядке валялись на песке,

одеяла не было, и не было маленького черепа, который они с таким благоговением уложили в

голова могилы. Янина замерла, стараясь не дышать. В оазисе были чужие. И они пожаловали явно

с недобрыми целями. Едва не рванула к хижине в панике. Мелькнула мысль, что надо бы как-то

предупредить хирдманна. А может быть чужаки этого и ожидают? Тихонько развернулась, венок

положила-таки рядом с развороченной могилой. Потом, если наступит это «потом», нужно будет

упокоить останки более надежно, чтобы ни зверь, ни человек не смогли больше побеспокоить

маленького страдальца. И отправилась к хижине, стараясь не хрустеть попадавшимися под ноги

181

18

веточками. Вот и пригодились уроки Вейлина — иногда он учил ведьму ходить неслышным

охотничьим шагом, скрадывая ту дичь, что посылала им великая Крогли. В предполуденной

тишине, когда в оазисе и вокруг него все звуки стихали, страшась предстоящей жары, и все живое

стремилось спрятаться как можно лучше от палящих лучей, отчетливо послышались голоса.

Женские голоса. Где-то около хижины. Янина вздрогнула — это могли быть бар, а могли быть и

син. Если бар — ура! Они спасены. Бар Катарина сможет помочь. А если син — что ж, этот

вариант тоже неплох — значит, круговины-таки заработали, и, значит, можно попробовать

проникнуть хотя бы во Второй круг, потому что на Зории никогда не было син. Стараясь идти

быстро и бесшумно — насколько это возможно среди множество валяющихся сухих веток —

Янина подобралась к хижине. Спрятавшись среди кустарников, попыталась разобраться в

происходящем. Почему не видно и не слышно Вейлина? Это совершенно не похоже на хирдманна,

должны быть слышны звуки сопротивления, боевой клич, наконец. С опушки потянуло запахом

паленого. Янина насторожилась, переместилась чуть в сторону и едва слышно охнув, прижала руки

ко рту. В очаге полыхал костер, добавляя жару к окружающему пеклу. Слишком рано она

обрадовалась, решив, что ее устраивают оба варианта — присутствие и син, и бар. Она не учла

кровожадности, злобы и подлости син. На углях лицом вниз лежал Вейлин, руки и ноги его

судорожно дергались от боли и ожогов. Одна из син подняла воина, плеснула ему в лицо водой,