Мир детей - [11]

Проснулся от ощущения, что рядом кто-то есть. Темно. Лунный свет падает из окна, слегка освещает комнату, делая очертания предметов зримыми. Внимание майора приковалось к креслу для посетителей. Там, в непринужденной позе, положив локти на подлокотники и сцепив руки в замок, сидит этот человек, в черном.

– Здравствуйте, Александр Геннадьевич, – негромко произнес Черный доктор. – Простите, не хотел вас будить, вы сладко спали. Сон очень важен для здоровья человека, особенно учитывая специфику вашей работы.

– Кто вы? – спросил майор. Его рука неслышно приоткрыла ящик, где лежал пистолет. Пистолета не было.

– Зовут меня Ящинских, Матвей Иванович, товарищ майор, – ответил доктор. – Да вы не волнуйтесь. Я почувствовал, что вам нужны ответы на вопросы, затем и пришел.

– Как вы сюда попали?

– Неправильные вопросы рождают неправильные ответы. Времени у меня немного. Сейчас я вам все расскажу, а дальше сами решайте. Я, как вы уже поняли, доктор. Вернее был им. Знаю, будете меня искать. Я подскажу где. Я похоронен на кавалерийском кладбище, в Минске. Погиб на дороге. Спасал людей в ДТП, увы, сам был сбит проносящейся фурой.

– Из нас двоих кто-то определенно спятил, – пробормотал майор.

– Можно было бы порассуждать на эту тему, Александр Геннадьевич, но времени почти не осталось. Мне было даровано царствие небесное. Но я просил Господа, и он разрешил мне потратить оставшиеся годы, спасая людей. Теперь, когда случается ДТП, я просыпаюсь, выныриваю из черноты, делаю свою работу. Когда люди вне опасности, я ухожу обратно во тьму. Не мне решать, где и когда.

Прощайте, Александр Геннадьевич, – голос доктора истончился и пропал.

Майор очнулся. В кабинете горел электрический свет. Рука все еще держит стакан из-под коньяка. Он посмотрел на часы. Рабочий день кончился десять минут назад.

– Ну и приснится же такое, – вздрагивая, пробормотал майор. Быстро проверил стол. Пистолет на месте. – Ух… А было то, как наяву.

Одна мысль не дает покоя. Не сразу уловил, что его беспокоит. Ящинских. Где-то уже слышал эту фамилию. Он быстро достал дело, открыл список пострадавших. Так и есть. Ящинских Александр Матвеевич и Ящинских Иван Александрович.

Майор почесал голову и налил себе еще стакан.

Андрей замолчал.

– Зачетная история, – сказал Валет. Остальные молчали. Затем Сивый спросил:

– Так что, он своих детей, что ли спас?

– Угу. Сына и внука походу.

– Неужто сына родного не узнал? – спросил Гентос, находясь под впечатлением.

– Господь не дал ему видеть. Не важно, какой человек перед тобой истекает кровью. Преступник или сын родной. Врач – не судья. Он выполняет свой долг, несмотря ни на что.

Его прервал истошный вопль Леника, под завязку нафаршированный матюгами. Сало, которое он оставил жариться на огне, уже давно сгорело и обуглилось. Отличное завершение наших посиделок. Мы ржали до слез, просто глядя на его обманутую рожу. Гена залил костер, и мы отправились по домам. Засиделись, завтра рано вставать на работу.

Утром Андрей пришел на мол вместе с Геной. Решил попрощаться.

– Парни, – сказал он нам, – я рад, что приехал сюда. Все это, – он обвел рукой вокруг, – лучшее лекарство для души. Сам воздух здесь очень целебный. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Чувствую себя гораздо лучше.

– Передумал жену бросать? – спросил Сергей.

– Ага, передумал. Последую твоему совету. Знаете, что мне в голову пришло этой ночью? Я ведь мужик. Я сильный, она слабая. Она может сорваться, а я нет. Когда брал в жены, я клялся ее защищать от любых невзгод. Если придет ко мне, ища защиты от своих ошибок, стисну зубы, в лепешку разобьюсь, но укутаю ее заботой и уютом. Жен нужно прощать.

Сергей подошел и молча пожал ему руку.

Глава 3.

Глава 3.

– Девять.

– Валет.

– Девять.

– Валет.

– Девять.

– Дама!

– Дама.

– Не, ну ты задолбал! Беру, блин.

Мы коротали время сидя в вагончике, куда загнал нас ливень. Он начался с полудня и, похоже, не собирался останавливаться. Работы нет. Можно было бы рвануть домой и завалиться пораньше, но сильный дождь размыл все дорожки. Теперь только на «Урале». Значит, придется высиживать до конца рабочего дня.

Гена развалился у окна и читает газету. Небо обложено тучами. Света едва хватает, чтобы разобрать мелкий шрифт. В руке кружка кофе, которую он периодически ставит на подоконник, чтобы сделать затяжку. В углу вокруг табуретки присели Леник, Серега и Валет. Карты с треском летят на сосновую поверхность, нередко под аккомпанемент ругательств и матюгов. Валет с Леником не стесняются выражать свои чувства. Сергей играет сдержанно, отстраненно. Ни выигрыш, ни проигрыш никак не отражаются на его лице. Несмотря на явное безразличие, в дураках бывает редко, что еще больше раздражает обоих оболтусов. Я пробовал, было, играть с ними, но игра вчетвером сводится, в конечном счете, в игру парами, что банально и не интересно. Сивый, гад, успел свинтить до дождя.

Чтобы скоротать время, я достал мобилку и запустил какую-то игру. Маленький человечек прыгает через ямы, карабкается по стенам, лупит стражников по кумполам. Ям настолько много, что его бег неизменно заканчивается падением в одну из них, заполненную острыми кольями. Вот снова – упал, судорожно задергался и затих… Затем воскрес – и по новой.