Минуя границы. Писатели из Восточной и Западной Германии вспоминают - [7]
Кончиками пальцев мама тронула — как поцеловала — маленькую фотографию, наклеенную ею на приборную панель. Мой отец. Уже отмеченный смертью. Рак желудка. С тлеющей сигаретой в руке.
Между тем стемнело, мама обогнала какие-то трехколесные грузовички. Мы условились поменяться через час.
— Можешь пока отдохнуть. Дорога свободна.
— Хорошо.
— Откинь спинку сиденья.
— Ладно.
— Тогда он появился перед нашей машиной точно так же. Стоять! Немедленно остановитесь! В форме НСКК[7]. Направил пистолет на Пауля. Я была на последних месяцах беременности и сидела рядом… Ты видела? Там написано: Пренцлау. Мы действительно так близко от Берлина?
— Нет, еще километров сто.
Я знала эту историю. Мои родители и бабушка осенью сорок четвертого года на грузовике, который отец выменял на черном рынке за водку, окольными путями, через Бескиды, бежали от нацистов, в свою очередь увозивших от Красной армии жен, детей и награбленные ценности на запад, в безопасное место. Около Дзедзице после долгого объезда они наткнулись на дорожный патруль. Вдруг их окружили солдаты вермахта и эсэсовцы. Полно машин, куча людей. Партия и армия занимались конфискацией транспортных средств.
— Паулю пришлось выйти. «Сохраняйте спокойствие». Но он не возвращался.
Его отвели в барак. Там находились офицеры вермахта и СС в кожаных шинелях защитного цвета, с «мертвой головой» на фуражках. Две женщины-еврейки сидели в кабине грузовика. Оглядывались вокруг, и их тоже все видели. Под брезентом несколько чемоданов, детская коляска, матрацы, пеленки, одеяла, сушеный горох и консервы, водка, железная печка, велосипед. Просто жилой автомобиль, забитый ценностями, необходимыми для выживания в лесах.
У отца были при себе документы: транспорт военного назначения, приказ высшего командования. Все фальшивое. На заказ ему сшили в Польше высокие черные сапоги, брюки вроде галифе, вдобавок оливково-буро-зеленую тужурку. Отца при его росте можно было принять в этой одежде за важную птицу в штатском.
— Мы ждали и ждали.
Скоро они придут. Пауль арестован, возможно, уже расстрелян, и ясно, что произойдет с женщинами. Всего в двадцати километрах находится немецкий концлагерь Освенцим-Биркенау.
Мама закрыла окно со своей стороны.
— Бог ты мой, как воняют эти «траби»![8] Ну так вот, я с огромным животом спускаюсь с подножки и прямиком туда. Внутри ждет народ. И эсэсовцы. Допрашивают Пауля. Перед ним низенький столик. Встаю рядом с Паулем, вываливаю круглый живот на столик и закатываю истерику. Фюрер хочет детей, а меня, немецкую мать, вот-вот рожу, здесь задерживают!
Им разрешили проехать. Но эсэсовцы забрали у отца документы на автомобиль. То есть ему пришлось одному возвращаться на пустом грузовике, опять проехать через все контрольные посты до Кракова, а из Кракова по другой окольной дороге туда, где он оставил двух женщин ожидать его в страхе и ужасе.
— Браунау? Там на табличке было написано: Браунау. Быть не может!
Конечно, не может. Бернау под Берлином. Затем поворот на Пренцлау. А что теперь? Берлинская кольцевая автодорога. В какую же нам сторону? Влево — к Франкфурту-на-Одере, его мы проезжали на пути в Польшу. Значит, ни в коем случае не влево. Указатель направо — Берлин-Панков.
— В Берлин — это всегда правильно, — сказала мама.
— Но Панков — район Восточного Берлина, — ответила я. — Должен быть съезд на Росток. Там и надо свернуть.
В голове появилась тяжесть. Со мной так бывает, когда мама рассказывает о тех временах.
— Что мы забыли в Ростоке? Нет, глупости, — сказала она. — В Берлин, едем в Берлин, а уж оттуда до Гамбурга.
Все их истории похожи: начинаются с жутких страхов, но всегда хорошо заканчиваются. Конечно. Они ведь выжили. Но для меня в этих историях скрывалось нечто такое, что невольно вызывало свинцовое оцепенение, смертельную апатию.
— Кстати, теперь моя очередь садиться за руль, — сказала я. — Твой час давным-давно закончился.
Ночь совсем темная.
— Где мне, по-твоему, здесь остановиться?
Вопрос действительно сложный.
— Только не сворачивай на Панков. Оставайся на Берлинском кольце, — успела сказать я, прежде чем мои отяжелевшие веки сомкнулись.
Проснулась я от вони и грохота «траби». Они вдруг окружили нас, словно мыши слона. Мне почудилось, будто мы прямо посреди ГДР.
— Остановись! Пожалуйста, остановись сейчас же. Мы заблудились.
Она притормозила у обочины, мы поспешно поменялись местами. Я поехала дальше, медленно, чуть ли не уткнувшись носом в лобовое стекло. Проплывающие мимо указатели ничего мне не говорили. Мюленбек. Понятия не имею. Вандлиц. Бог весть. Ораниенбург. Мы спорили. Снова вроде бы промелькнула надпись «Берлин». Но точно я не разглядела.
— Сворачивай туда, — упорствовала она. — Поверь, Берлин — это правильно. А Росток — нет, он вообще далеко на севере.
И я свернула. Мы вдруг снова оказались одни на большом участке дороги. Все эти «траби» от нас отстали. И вдруг табличка. Контрольно-пропускной пункт Хайлигензе, и за плавным поворотом я увидела, как в ярком свете прожекторов словно из-под земли вырастают две огромные вышки КПП, перекрывая все четыре дорожных полосы.
— Это в ГДР? — прошептала рядом со мной мама.
Роман «Собачьи годы» – одно из центральных произведений в творчестве крупнейшего немецкого писателя нашего времени, лауреата Нобелевской премии 1999 года Гюнтера Грасса (р.1927).В романе история пса Принца тесно переплетается с судьбой германского народа в годы фашизма. Пес «творит историю»: от имени «немецкого населения немецкого города Данцига» его дарят Гитлеру.«Собачий» мотив звучит в сопровождении трагически гротескных аккордов бессмысленной гибели немцев в последние дни войны. Выясняется, что фюрер завещал своим верноподданным собаку.
«Жестяной барабан» — первый роман знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии (1999) Гюнтера Грасса. Именно это произведение, в гротесковом виде отразившее историю Германии XX века, принесло своему автору мировую известность.
«Фотокамера» продолжает автобиографический цикл Гюнтера Грасса, начатый книгой «Луковица памяти». Однако на этот раз о себе и своей семье писатель предпочитает рассказывать не от собственного имени — это право он делегирует своим детям. Грасс представляет, будто по его просьбе они готовят ему подарок к восьмидесятилетию, для чего на протяжении нескольких месяцев поочередно собираются то у одного, то у другого, записывая на магнитофон свои воспоминания. Ключевую роль в этих историях играет незаурядный фотограф Мария Рама, до самой смерти остававшаяся близким другом Грасса и его семьи.
Гюнтер Грасс, лауреат Нобелевской премии по литературе, завоевал мировую славу полвека назад романом «Жестяной барабан», блистательно экранизированным в 1979 году Ф. Шлендорфом (фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале и «Оскара» как лучший иностранный фильм). Бестселлеры Грасса «Кошка и мышь», «Собачьи годы», «Траектория краба», «Из дневника улитки» переведены на десятки языков. «Луковица памяти» — книга автобиографическая. Рассказывая о своей юности, Грасс не умолчал и о нескольких месяцах службы в войсках СС, что вызвало грандиозный скандал вокруг его имени.
Гюнтер Грасс — известный западногерманский писатель, романист, драматург и поэт, автор гротескно-сатирических и антифашистских романов. В сборник вошли роман «Под местным наркозом», являющийся своеобразной реакцией на «фанатический максимализм» молодежного движения 60-х годов, повесть «Кошки-мышки», в которой рассказывается история покалеченной фашизмом человеческой жизни, и повесть «Встреча в Тельгте», повествующая о воображаемой встрече немецких писателей XVII века.
В четвертый том Собрания сочинений Г. Грасса вошли повести «Встреча в Тельгте» и «Крик жерлянки», эссе «Головорожденные», рассказы, стихотворения, а также «Речь об утратах (Об упадке политической культуры в объединенной Германии)».
Фрэнклин Шоу попал в автомобильную аварию и очнулся на больничной койке, не в состоянии вспомнить ни пережитую катастрофу, ни людей вокруг себя, ни детали собственной биографии. Но постепенно память возвращается и все, казалось бы, встает на свои места: он работает в семейной юридической компании, вот его жена, братья, коллеги… Но Фрэнка не покидает ощущение: что — то в его жизни пошло не так. Причем еще до происшествия на дороге. Когда память восстанавливается полностью, он оказывается перед выбором — продолжать жить, как живется, или попробовать все изменить.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.