Милый пленник - [17]
— Если я и позволил себе пофлиртовать с ней немного, то только для того, чтобы защитить вас.
— Защитить меня?
— Все очень просто. Если вы дорожите мнением этой женщины, если она так много для вас значит, то для меня она тоже представляет определенный интерес.
Кэролайн всматривалась в его лицо. У него был прямой нос, волевой подбородок, чувственные губы и густые бакенбарды. Похоже, этот человек ни в чем себе не отказывал, ничего не боялся и жил, открыто наслаждаясь бытием.
Ее сердце сжалось от неясной тревоги. Она сидела так близко от него, что явственно ощущала запах его пены для бритья. Чувства, бурлившие в ее душе, были горячими, раскаленными, как железо, которое только что вытащили из огня…
— Леди Пирсон, мистер Феррингтон, чем это вы занимаетесь?
Кэролайн едва не подпрыгнула от испуга, услышав голос леди Димхерст, которая снова появилась в приемной. Кэролайн хотела выдернуть кисть из пальцев мистера Феррингтона, но он крепко сжал ее.
— Я гадаю Кэролайн по руке, — спокойно сказал он.
Кэролайн, воздев глаза к небу, молилась о спасении.
— О, в самом деле? — спросила леди Димхерст, заметно оживившись. — Вы знаете хиромантию?
— Это одна из загадок Востока, — подняв руки ладонями вверх, сказал Джеймс.
— Погадайте мне, — потребовала леди Димхерст и, повернувшись к Кэролайн, сказала: — Я всегда хотела, чтобы мне кто-нибудь погадал.
— С удовольствием, — ответил Джеймс. — Кэролайн, пожалуйста, уступите место леди Димхерст.
Кэролайн встала с дивана. Один из постоянно находившихся в комнате лакеев поднес ей бокал шампанского. Джеймс сказал, что нужно перехитрить леди Димхерст. Но сумеет ли она сделать это? Леди Димхерст действительно была грозой всего благотворительного общества. Никто не осмеливался ей перечить. Даже преподобный отец Тилтон никогда с ней не спорил, а несчастная мисс Элмхарт, получив сообщение о том, что леди Димхерст собирается навестить ее пансион, начинала трястись от страха.
Да, почти никто не осмеливался перечить этой уважаемой великосветской даме. Кэролайн относилась к числу тех немногих смельчаков, которые выражали свое несогласие с ее мнением. Кэролайн и леди Димхерст имели совершенно противоположные мнения по поводу того, какие предметы должны изучать воспитанницы пансиона мисс Элмхарт. Кэролайн отдавала предпочтение такой учебной программе, в которой есть точные науки. Леди Димхерст считала, что эти заумные предметы совершенно не нужны юным леди. Она составила свою программу, в которой были только вышивание, рисование акварельными красками и танцы. Самым трудным для тех, кто занимался по этой программе, было спряжение французских глаголов.
В начале учебного года обе женщины серьезно повздорили между собой. Сначала мисс Элмхарт поддерживала Кэролайн, но по соображениям финансового порядка вынуждена была принять сторону леди Димхерст.
Однако, победив Кэролайн, леди Димхерст на этом не остановилась. Она решила уничтожить своего врага. Леди Димхерст открыто высказывала свои сомнения насчет того, нужна ли пансиону такая учительница, как Кэролайн, которая преподавала историю и французский язык. Боясь обидеть главную покровительницу, мисс Элмхарт вынуждена была сократить уроки Кэролайн. Теперь Кэролайн приходила в пансион только раз в неделю (в понедельник утром) для того, чтоб провести один-единственный урок. Леди Димхерст считала, что для изучения французского языка вполне достаточно одного урока в неделю. Несмотря на то что жалованье Кэролайн не уменьшили, она понимала, что рано или поздно это должно случиться.
Сейчас, когда леди Димхерст сидела рядом с мистером Феррингтоном, который держал ее руку в своих ладонях, она казалась Кэролайн милой и вполне безобидной женщиной. Феррингтон отчаянно флиртовал с ней. Он нес всякую чушь под видом того, что рассказывает ей о ее прошлом, настоящем и будущем. Леди Димхерст краснела от смущения, как юная дебютантка, и глуповато хихикала.
— Нет, я не собираюсь заводить еще одного ребенка, — сказала леди Димхерст.
— Но я вижу это, — возразил мистер Феррингтон. — На вашей ладони написано, что у вас появится седьмой ребенок, — сказал он, проведя пальцем по линии, расположенной на ее ладони.
— Мистер Феррингтон, я слишком стара для того, чтобы рожать еще одного ребенка. У меня уже есть шестеро детей.
— О-о, линии судьбы никогда не обманывают. Кроме того, я не считаю вас старой, — сказал он таким мягким, завораживающим голосом, что леди Димхерст едва не растаяла от умиления.
— И еще я вижу, что скоро вы получите денежную прибыль, — сказал мистер Феррингтон и снова провел указательным пальцем по ладони леди Димхерст.
— Денежную прибыль? — удивилась леди Димхерст и, опустив голову, внимательно посмотрела на свою ладонь. — Как вы узнали об этом?
— По вашей ладони, — ответил Джеймс. — Я думаю, что это будет чек из моего банка.
Удивленно посмотрев на него, леди Димхерст спросила:
— Для чего же предназначены эти деньги?
Сосредоточившись, мистер Феррингтон еще раз посмотрел на ее ладонь и сказал:
— Мне кажется, что они предназначены для… для…
— Для женского благотворительного общества церкви Святого Марка? — подсказала ему леди Димхерст.
Мэри и Тай просто созданы друг для друга. По крайней мере так они думали, когда девушке было пятнадцать лет, а юноше восемнадцать. Но от любви до ненависти — один шаг. И они его сделали, когда на аукционе поставили на один желанный для обоих лот. Теперь из-за их соперничества Мэри вынуждена искать богатого мужа. Но самое ужасное — все женихи Лондона и в подметки не годятся ее милому врагу, чьим страстным поцелуям и манящим прикосновениям она не в силах противостоять…
Прекрасная аристократка совершает безрассудный побег с человеком, впоследствии предавшим се. Брак по расчету, в который она вынуждена вступить, неожиданно для нее самой становится браком по любви. Вспыхивает головокружительная страсть… жизнь прекрасна!
Бренн Оуэн, новоиспеченный граф Мертон, прибыл в Лондон, чтобы выбрать себе невесту. Широкоплечий красавец, герой войны, он может смело рассчитывать на успех в свете. Его взгляд останавливается на признанной красавице Тэсс Хемлин, и он сразу решает, что она будет принадлежать только ему.Однако Бренну неизвестно, что Тэсс, на первый взгляд величественная и беззаботная, вынуждена принять его предложение, пока весть о финансовом крахе ее семьи не стала достоянием гласности. Она соглашается стать его женой, но не посвящает мужа в истинное положение дел.Что обещает будущее с человеком, который мог бы подарить ей дни и ночи счастья, если сама Тэсс считает себя предательницей?
Иногда искушение познать настоящее чувство оказывается непреодолимым даже для хорошо воспитанной леди строгих правил. Молодая вдова Дебора Персиваль мечтает о любви, но понимает, что должна в очередной раз принести себя в жертву сословным предрассудкам. Встреча с великолепным Энтони Алдерси, графом Бернеллом, резко меняет ее жизнь. Однако граф связан обещанием жениться, и Дебора понимает, что должна отказаться от счастья… Но где взять силы сказать «нет»?
Судьба толкает сироту Анну к мужчине, которого она никогда бы не выбрала сама! Она отдана в жены кровному врагу своей семьи — графу Тайбалду, прозванному Шотландским Безумцем. Но сердце девушки бьется для него с первой же встречи… А что, если их брачный контракт, заключенный без согласия и даже присутствия сторон, подпишет сама любовь?
Напрасно молодой вдовец Ноубл Бриттон мечтал, что уж во втором-то браке точно обретет тихое семейное счастье со скромной, бесхитростной, покладистой девушкой.Юная американка Джиллиан Ли, которую он избрал себе в супруги, оказалась воплощением хаоса, безрассудства и беспорядка!Разбитая голова, синяк под глазом – вот первые «подарки», которые принесла Ноублу семейная жизнь с Джиллиан. Но… как сердиться на женщину, от одного взгляда на которую сгораешь в пламени отчаянной, жаркой страсти?..Романтика и юмор – эго коктейль, перед которым не устоит ни одна читательница!«Благие намерения» – чудо любовного романа!
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Это является продолжением моей первой книги «Драконы синего неба». Все пошло не по плану, и главная героиня очутилась в настоящем логове вампиров, да причем еще и с амнезией. Сможет ли она что то вспомнить и вернуться к своему суженому? Что же сможет помешать планам Женевьевы…
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .