Милые мордочки, лапки-царапки - [12]

Аннасин со Стрелой побежали искать Марисет. Они нашли ее без труда — она ждала под сосной на опушке леса.

Они вылизывали ее и целовали. Пока она не успокоилась и не легла на землю. Они проспали почти весь день — две серые кошки и черный кот — под теплым ласковым солнцем. И над головой у них пели птицы.

Ближе к вечеру они проснулись, и Стрела пошел на охоту один и вернулся с тремя полузадушенными птицами. Они поигрались с добычей, прежде чем съесть, но в этой игре не было ни жестокости, ни злобы. Такова кошачья природа — в этом нету ничьей вины. Наконец они наигрались и съели каждый по птичке. Бедный, несчастный мир — он так ничему и не научился.

Закат запалил небо огнем, но этот огонь не обжигал болью.

— Теперь мы останемся кошками до конца дней, — сказала Аннасин.

— А я всегда была кошкой, — ответила Марисет. — Но по-прежнему ли я ведьма?

— Посмотрим.

Стрела рассмеялся.

— А если, — спросил он у них, — у вас осталась прежняя ведьминская сила, что вы сделаете с людьми из деревни, которые вас сожгли?

Аннасин с Марисет переглянулись и уставились в третий глаз Стрелы — в яркое пятно желтого цвета между его чернющими глазами.

— Я расскажу вам еще одну сказку, — сказал Стрела, — четвертую, и последнюю.

— Зачем? — в один голос спросили они, Аннасин с Марисет.

Чтобы помочь вам определиться с местью.

Четвертая сказка — «Кот из гробницы».

В самом сердце пустыни протекала зеленая река, и на ее берегах мраморные города расцветали, как белые лилии. Но по обеим сторонам от реки была только пустыня, загадочная и скупая, и много странного там творилось, вдали от людских глаз. Говорили, там есть исполинские изваяния, достающие головой до неба. Говорили, что там есть колодцы — входы в подземный мир. Что там водятся странные звери — крылатые львы и драконы, — а среди скал живут настоящие маги и колдуны. Говорили, что там есть гробница, в пустыне. В глубокой пещере у подножия горы, которая как голова великана. Говорили, что в этой гробнице хранятся несметные сокровища. Целые залы золота и драгоценных каменьев. А в центре гробницы стоит царское ложе неописуемой красоты. Но никто не лежит на роскошном ложе. Гробница пуста.

Многие благородные лорды из городов у реки возжелали сокровищ гробницы и славы, каковую обрящет тот, кто первым, войдет в пещеру и заявит о своих притязаниях на царское ложе — славы, каковая останется на века и переступит черту, отделяющую жизнь от смерти.

Они посылали на поиски лучших воинов и командиров, но никто не вернулся назад. Никто.

Среди городов у реки был город с высокими вратами, и правила там принцесса. Она была старой, коварной и злой, и она понимала, что скоро придет ее время и смерть заберет ее в мир иной, и ей тоже хотелось возлечь на роскошном ложе, приготовленном для загадочного царя в богатой гробнице в пустыне, ибо придворные маги твердили ей в один голос, что такая гробница действительно существует.

— Но, — сказали они, — там есть некий страж, хранящий покой гробницы.

Вот почему никто еще не возвращался назад.

— Людей нам не жалко, людей у нас много, — сказала принцесса и призвала к себе первого из троих своих самых сильных и верных рыцарей.

И он предстал перед ней, первый рыцарь. Он был юным и рьяным, весь в шрамах от многих сражений и в наградах от многих милостей. Она рассудила так: он молод и силен, и это будет приятно, если он сгинет во цвете лет.

Всегда приятно, когда обрывается молодая жизнь, полная чаяний и надежд. Она повелела ему отыскать гробницу и предупредила только, что там будет страж — то есть придется сражаться. Рыцарь лишь улыбнулся на это, сверкнув молодыми белыми зубами. Старуха рассмеялась — и ее зубы были далеко не такими белыми и здоровыми. Безжалостная, ока отправила его в пустыню.

Первый рыцарь уехал из города, где девушки бросали цветы под ноги его коня, и отправился в пустыню, где был только жаркий ветер, завывающий в дюнах белого песка.

Он ехал вперед, ориентируясь — как подсказали придворные маги — по солнцу и луне, когда на небе была луна. Он не прислушивался к голосам, которыми звал его ветер, он пил понемногу воды и вина из своих запасов, и на пятый день, на закате, он добрался до нужного места.

На фоне лилового неба возвышалась гора, которая как голова великана. А у подножия горы прямо из желтых камней бил серебряный ключ, и вода проливалась в маленькое озерцо, искрящееся в лучах заходящего солнца. Но у озера не росли ни кусты, ни деревья, а сразу за ним открывался провал черноты — вход в пещеру. По обеим сторонам от провала стояли колонны, вырубленные в скале. Но сам провал был сплошной чернотой — непроглядной.

Первый рыцарь слез с коня и подвел коня к озерцу — напоить его водой.

Но конь не стал пить из озера. Рыцарь глянул в прозрачную воду, но не увидел своего отражения. В воде отражался оскаленный череп.

— Я изучал колдовское искусство, — сказал первый рыцарь. — Меня этим не напугаешь. И темноты я не боюсь.

Он зажег факел и вошел в черный провал между желтых колонн.

Сначала проход был тесным, стены пещеры были покрыты резным орнаментом из цветов и растений, воинского оружия, и животных, и фаз луны. Но очень скоро проход расширился, и, подняв факел над головой, первый рыцарь увидел, что он находится в пещере из розового мрамора, стены которой усыпаны драгоценными каменьями, изумрудами и аметистами дивной величины, и пронизаны прожилками чистого золота. В центре этой пещеры стоял мраморный пьедестал с плоским верхом, а на пьедестале стояла золотая голова.