Милосердие весны - [6]

Беру билеты на двоих в кино

И сам себе сдаюсь уже без боя.

Пока молчим.

Твоя рука в плену.

Твой мягкий профиль на моем экране.

Я возвратился в давнюю весну,

Я одурманен запахом герани.

Как будто в жизни не было войны,

Потерь,

          разлуки,

                      самого забвенья

И этой сверхосознанной вины

За давнее слепое отступленье.

Теперь я понял:

                      стоило пройти

Пути любые,

Если надо — пытки,

Чтоб этот вечер тихий обрести

И постоять у старенькой калитки.

«Глядел в глаза твои лучистые…»

Глядел в глаза твои лучистые,

Я, не щадя себя,

                        глядел;

Передо мною небо чистое

И высоты моей предел.

Ты, улыбаясь,

                    снисходила

С вершины юности своей.

Меня ты светом

                        озарила

И стала верою моей.

А я обрел в себе

                        поэта,

Поверил снова в чудеса…

И за окном

Не стужа —

                лето,

И зелено цветут леса.

«Я хочу к тебе, к твоим глазам…»

Я хочу к тебе,

К твоим глазам —

Голубым они лучатся светом.

Я теперь догадываюсь сам,

Почему я сделался поэтом…

Я хочу к тебе,

К твоим губам —

Воскрешаю их прикосновенья.

Никому я в жизни не отдам

Губ твоих святые откровенья.

Я хочу к тебе,

К твоим рукам,

Что по мне струились, словно воды.

Ты неодолимо далека,

Пролетают не мгновенья — годы.

Молча я кричу:

Хочу к тебе!

Наша встреча — лучшая награда.

Ты взошла звездой в моей судьбе,

Никого другого мне не надо.

«Ночью деревья шумели таинственно…»

Ночью деревья шумели таинственно,

Словно внушали извечную истину.

Тропы,

         как в пропасть,

Во тьму обрывались,

Тропы-то знали,

Что мы не видались.

Да, не видались мы четверть столетия.

Ладно бы,

Если иметь долголетие.

Может, об этом шумели таинственно

И намекали деревья на истину?..

Шел я сквозь дебри,

Цеплялся за звезды —

Истина давняя:

Пусть лучше поздно…

Встретились.

                  Замерли.

Вскинули руки —

Словно и не было долгой разлуки.

ВСТРЕЧА

Ирине Григорьевой

«Я встретил вас…»

Романс старинный

Мне слышится который день.

Закат рябиново-рубинный

Над сентябрем раскинул тень.

И близкой стуже я не верю,

Как будто впереди весна.

Все не могу принять потерю:

Опять мне видится она!

Она…

И вновь не надивиться.

А может, в этом-то и суть?

И что теперь со мной творится —

Мне страшно в душу заглянуть!

ПРЕНЕБРЕГИ

Мудрец сказал:

— Пренебреги! —

И перст воздел над головою.

И я подумал:

Что со мною?

Вернусь-ка на своя круги.

С тех пор я многим пренебрег,

Что ежечасно донимало:

Забыл,

        что ты во зле сказала,

Хотя досель забыть не мог.

Не огорчил меня навет,

Что на меня возвел

                             коллега.

Я босиком иду по снегу,

Но у меня простуды нет.

Я не ответил на хулу,

Впервые не заметил мести,

Не отворяю двери лести,

Взашей,

Взашей гоню хвалу.

Умей ненужным пренебречь,

На мир взирай великодушно —

И он у ног твоих послушно,

Как добрый пес, захочет лечь.

Мудрец-то прав:

Пренебреги!..

Живи улыбчиво, красиво.

Я стал покладистым на диво.

Зубами щелкают враги.

ОГОНЬ

Порой придавит скукота:

И я, как пленник,

                         мчусь из дома, —

Попутной, к старикам знакомым,

Где вечно топится плита.

Присунусь зябко у огня —

До косточек промерз в дороге.

Мне обжигает жаром ноги —

Покой вливается в меня.

Как видно,

               это испокон:

Цветет в крови огня живина…

Из самой сердца середины

Исходит облегченья стон.

И час,

      и два сижу молчком,

Дымит меж пальцев сигарета…

Подкатит к сердцу теплый ком

Да и растает без ответа.

ПЕРЕД ОТПУСКОМ

Который год я лажусь ехать в дебри

Калашниковской дорогой деревни.

«Как постарел!..» —

Приму соседок ахи,

Раздам подарки —

                           шали да рубахи.

Как в детстве,

                    посижу в кустах на речке,

По-стариковски

                        полежу на печке.

Вспашу делянку дальнюю за брата —

Здесь начинали вместе мы когда-то.

Грачатами бежали, за «фордзоном»,

Цены не зная майскому озону.

С поклоном низким

                               заявлюсь я к полю —

Потери отдаются в сердце

                                болью…

Сулился нынче быть

                                в родных болотах,

Да, знать, опять мне

                               помешает что-то.

А по ночам Калашниково снится.

Совсем бы мне туда переселиться…

«В реке Великой плавится заря…»

В реке Великой плавится заря

И утекает в озеро Чудское.

Мне видятся далекие моря.

Сижу тихонько, предаюсь покою —

Мне видятся далекие моря.

Полярная звезда над головой

В лиловом небе прокололась тихо.

Я тем доволен, что пока живой —

Сверх всякой меры выпало мне лиха.

Уж тем доволен, что пока живой.

Над берегом кремлевская стена,

Ее венчает Троица святая.

Ко мне вернулась, кажется, весна.

Как хорошо домой явиться в мае!

Ко мне вернулась, кажется, весна.

В реке мигнули первые огни.

Комар проснулся, тянет на добычу.

Прислушайся и голову склони:

Как хорошо домой мальчонку кличут!

Прислушайся и голову склони.

ИЗ МОЕЙ РОДОСЛОВНОЙ

«Сижу, как леший, у реки…»

Сижу, как леший, у реки,

Вдали от всякого жилища.

Не лезут в вершу судаки,

И потому живу я нище.

Нет-нет плотичку подсеку —

Глядишь, и снова на день сытый.

Прижился ворон на суку,

Самою смертью позабытый.

Но чаще я жую сухарь,

Березовую пью водицу.

Чуть свет —

                 зарю поет глухарь,

Я уважаю эту птицу.

И что ни день —