Милое дитя - [95]

Шрифт
Интервал

Маттиас

– Нет!

Я подползаю к Рогнеру, уже лежащему на полу. Он еще дышит, хоть и слабо.

– Скажите, где Лена!

Зажимаю рукой то место, где сквозь белую рубашку проступает и стремительно расползается красное пятно.

– Прошу, – умоляю я.

Рогнер хрипит.

– Вызовите «Скорую»! – кричу я, обращаясь к Ясмин Грасс. Та стоит, с ножом руке, у неподвижного тела, словно парализованная, и смотрит на него. – Я обещал жене, что верну нашу дочь домой!

На бескровном лице Рогнера играет слабая улыбка.

– Вы тоже отец, поймите меня.

Его дыхание прерывается, веки начинают дрожать.

Я отнимаю руку от его живота.

Он прав, я не справился.

Кто-то касается моего плеча. Подруга Ясмин Грасс.

– Не трогайте меня! – рявкаю я.

– Рощица, – хриплым шепотом произносит Рогнер. – За вашим садом. Она любила тот сад.

– Сад? Участок на окраине Гермеринга? Сад бабушки Ханны?

Рогнер делает вялое движение головой, в котором я распознаю кивок. И сам торопливо киваю.

– К нашему саду примыкает лесной массив. Это там?

– У самого края, – хрипит Рогнер. – Оттуда открывается вид на гортензии.

– Вы похоронили их там? Лену и Сару?

– Она любила гортензии, – произносит Рогнер с закрытыми глазами. – А я любил ее.

– Знаю, – вырывается у меня против воли.

Его губы вновь изгибаются в улыбке, на этот раз уже явно. Голова заваливается набок, взгляд замирает. Я сижу подле него, мои руки и моя рубашка перепачканы в его крови.

Спустя 4842 дня.

Чао, папка! Увидимся!

Волна накатывает на меня, пронизывает все тело. Я вздрагиваю, и всхлипываю, и плачу. Плачу о своей дочери. Вижу сквозь пелену, как Ханна встает со стула и опускается рядом с Рогнером с другой стороны. Отодвигает его неподвижную руку и ложится на пол. Кладет голову ему на плечо. Произносит шепотом:

– Доброй ночи, папа.

И закрывает глаза.

Захоронение в Гермеринге. Пугающая находка.


Гермеринг – Накануне вечером в лесном массиве на окраине Гермеринга из общей могилы были извлечены тела трех женщин и младенца. По словам комиссара полиции Герда Брюлинга, два тела удалось опознать. Это пропавшая в январе 2004 студентка из Мюнхена Лена Бек и ее новорожденная дочь.

О личностях двух других женщин пока ничего не известно. После первичного осмотра эксперты полагают, что обе неизвестные были забиты до смерти. Причины смерти Лены Бек и ее дочери уточняются. Все трупы еще вчера были доставлены в Институт судебной экспертизы в Мюнхене для дальнейшего обследования.

– Необходимо в кратчайшие сроки установить личности двух женщин, – прокомментировал Брюлинг. – Вероятно, их родственники заявляли об исчезновении и должны знать всю правду.

Ясмин

– Да уж, вся правда, нечего сказать…

Кирстен откладывает сегодняшний номер «Баварского вестника» и достает хлеб. Отек с левой стороны лица спал, и только слабая синева еще проступает на коже. Рассечение, полученное от удара о стену, хорошо заживает. Игнац трется о мою ногу и мурчит, словно внутри у него маленький моторчик. Моя квартира, место преступления, все еще опечатана. Я живу у Кирстен, «временно», как мы это называем.

– А что им нужно было написать? Что их главред – убийца?

Я содрогаюсь при мысли, что было еще две женщины. Конечно, полиция скоро установит их личности, но вряд ли удастся выяснить, почему они умерли. Возможно, сопротивлялись отчаяннее, чем я, и боролись за свою жизнь. Дали Богу такой отпор, что ему ничего не оставалось, кроме как прибегнуть к крайнему средству, чтобы продемонстрировать самому себе и детям свою абсолютную власть. А может, им пришлось умереть, потому что в его глазах они не столь убедительно играли роль Лены… Я вспоминаю, как сама лежала на диване в свой первый день, едва очнувшись, после того как потеряла сознание в кладовой.

Знаешь, какой бывает звук, если проломить кому-то череп, Лена? Как будто арбуз разбивают об пол. Памм!

Как я вздрогнула при этих словах и ни секунды не сомневалась, что это не пустые угрозы. Что ему уже приходилось слышать этот жуткий звук. Причем неоднократно, как теперь выяснилось. Я думаю о родных тех женщин, которые вынуждены мириться с утратой. И с мыслью, что никто уже не дознается до причин. Я знаю, как это тяжело и, более того, жестоко. Конечно, есть вероятность, что Ханна и Йонатан когда-нибудь сумеют рассказать об этом. Но для этого им нужно сначала иначе воспринять произошедшее. Доктор Хамштедт еще питает надежду. Как она выразилась, пока дети жили в хижине, они изучали этот мир сквозь замочную скважину. Теперь же дверь приоткрыта, пока совсем немного, чтобы не перегружать их. Но чем дальше будет открываться эта дверь, тем обширнее станет их взгляд на вещи. И когда-нибудь, считает она, у них получится взглянуть на все с общепринятой точки зрения, хоть это займет еще немало времени. И, помимо прочего, им придется осознать, что их отец был убийцей.

Я даже не задаюсь вопросом, нравилось ли ему то, что он творил. Конечно, ему нравилось. Нравилось играть в Бога, распоряжаться жизнями. Чужие страдания доставляли ему удовольствие. Возможно, так было не всегда. Возможно, что-то перемкнуло у него в голове после смерти жены и сына. И у него осталась только ты, Лена. Та, которую он любил и в то же время ненавидел за то, что произошло по твоей вине. Все вышло из-под контроля, как принято говорить. Буквально все пошло наперекосяк.


Рекомендуем почитать
Многие знания — многие печали. Вне времени, вне игры

«Многие знания – многие печали»Лидия… Художник Кирилл Баринов давно забыл о ней, ведь их короткий роман закончился, когда они были студентами. Но странные пугающие события заставили его вспомнить о временах своей юности: Баринов случайно узнал, что все его институтские друзья не так давно умерли… Опасаясь за свою жизнь, Кирилл обратился к экстрасенсу Алексею Данилову. Выслушав сбивчивый рассказ клиента, Данилов сразу догадался: потусторонние силы тут ни при чем. Есть человек, который не просто пожелал зла старым товарищам Баринова – он убил их, пусть и не своими руками.


Из огня да в полымя

«…На мгновение показывалась, например, отдельно стоящая дымящаяся сосна и тут же пропадала из поля зрения… Изредка встречались островки зелени, по краям окаймленные поблескивающим сквозь дым пламенем… какая-то извилистая лента, чуть более светлая по окраске, тянулась сквозь черное пространство на земле, делая плавные повороты то в одну, то в другую сторону. Я не сразу догадалась, что это лесная река, по берегам которой сгорели только верхушки деревьев, а нижняя часть кроны, расположенная близко к воде, осталась зеленой, только сильно подсохла, словно глубокой осенью.Несколько черных прямоугольников, беспорядочно разбросанных на берегу этой обгоревшей лесной реки, не могли быть не чем иным, как небольшой деревушкой, выгоревшей дотла, сквозь дым можно было различить поблескивающий огонь на догорающих бревнах.Под нами был мертвый лес…».


Страсти-мордасти

Как-то сразу не заладился у Ольги Бойковой, главного редактора газеты «Свидетель» отдых на Черном море. Не успела она толком освоиться в гостинице, как там произошло убийство ее владельца – бизнесмена Сочникова. Милиции, прибывшей на место преступления, все предельно ясно: мужчину убила его жена Сабина. И все улики, казалось бы, действительно против нее – Сабину видели возле трупа с окровавленным кинжалом в руке. Да и мотив налицо: почему бы молодой красотке не избавиться от пожилого скуповатого супруга и не стать самой хозяйкой гостиницы, приносящей неплохой доход? Но Ольга Бойкова, насмотревшись на ход расследования, не согласна с официальной версией и уверена, что убийца не Сабина.


Корпоративные тайны

Основано на реальных событиях.Текст составлен по записям дневников автора.Подвергнут сюжетной корректировке.Фамилии, имена, названия изменены.В «Корпоративных тайнах» читатель приоткрывает для себя реальные механизмы решения крупным региональным холдингом своих повседневных проблем через субъективное восприятие ситуации главным героем.


Мат красному королю

Автомобильная авария, на первый взгляд выглядевшая обычным несчастным случаем, превращается в целую цепь запутанных событий и судеб…


Семейная реликвия. Ключ от бронированной комнаты

Проклятая икона, принадлежавшая, согласно легенде, самому Емельяну Пугачеву.Икона, некогда принадлежавшая предкам Ольги, — но давно утраченная.Теперь след этой потерянной реликвии, похоже, отыскался… И путь к иконе ведет в прошлое Ольги, во времена ее детства, проведенного в тихом южном городе.Однако чем ближе Ольга и ее муж, смелый и умный журналист, подбираются к иконе, тем яснее им становится — вокруг бесценной реликвии по-прежнему льется кровь.Проклятие, довлеющее над «Спасом», перестанет действовать, только когда он вернется к законным владельцам.Но до возвращения еще очень далеко!..


Обманутая

В мире продано более 30 миллионов экземпляров книг Шарлотты Линк. Der Spiegel #1 Bestseller. Идеальное чтение для поклонников Элизабет Джордж и Кары Хантер.Шарлотта Линк – самый успешный современный автор Германии. Все ее книги, переведенные почти на 30 языков, стали национальными и международными бестселлерами. В 1999—2018 гг. по мотивам ее романов было снято более двух десятков фильмов и сериалов. Жизнь Кейт, офицера полиции, одинока и безрадостна. Не везет ей ни в личном плане, ни в профессиональном… На свете есть только один человек, которого она искренне любит и который любит ее: отец.


Оффлайн

Пять дней. Без телефона. Без интернета. В заброшенном альпинистском отеле на двухкилометровой высоте в Баварских Альпах, где нет никого, кроме двух смотрителей. «Цифровой детокс», новомодный вид отдыха. Именно его решила испробовать эта группа из одиннадцати человек. Каждый по своим причинам. Едва они добрались до места, разразилась снежная буря. К утру отель завален снегом до второго этажа, а группа недосчитывается одного человека, Томаса. Когда его находят, зрелище приводит всех в ужас. Томас полностью обнажен, у него выжжены глаза, вырезан язык, из ушей течет кровь, и тело парализовано ниже шеи.


Дом сестер

Йоркшир, 1996 год. Барбара и Ральф, семейная пара успешных адвокатов из Германии, избрали диковинный способ спасения своего брака: провести Рождество и Новый год на старой ферме в английской глуши. Но там они стали заложниками снежного коллапса — без связи, электричества и почти без еды. В поисках выхода из положения Барбара случайно натыкается на тайник с рукописью — автобиографией бывшей хозяйки этих мест, Фрэнсис Грей. Спасаясь от холода и голода, гостья жадно поглощает историю жизни, где слились воедино столь не похожие друг на друга виды любви, зависимости и ненависти.