Мило - [63]

— А как же я, папа?

— Ты?.. Хм… Посмотрим, Мило… Я ведь только что приехал, и давай лучше порадуемся, что мы снова вместе… А сейчас посмотрим подарки, которые я привез: вот тебе и Пьеру — марокканские кошельки, для мосье Бланше и твоих марсельских друзей — бумажники, а для мадам Бланше — выгравированный медный поднос и, наконец, пять метров превосходного муслина, который идет у арабских женщин на платья или на покрывала. Твоя тетушка посоветовала взять его для Полетты.

Через полчаса он уже был у Бланше и раздавал подарки, приобретенные в большинстве своем в Фесе, куда он ездил из Касабланки автобусом. За завтраком он поведал слушателям о своих морских скитаниях от Касабланки до порта Данди, от устья Тахо до фиорда в Осло.

После кофе, пока Полетта занята была марокканским муслином, белым с красными и черными горошинками, Луи Коттино отозвал в сторонку мосье Бланше и поблагодарил его за заботу о Мило.

— Мы все рады, что он к нам приехал, — ответил печатник, — кроме того, он ведь не сидит без дела. Мне бы хотелось переговорить с вами о его будущем. Как вы намерены поступить с ним? Вы еще не отказались от мысли сделать его моряком?

— Признаться, я в большом затруднении, — проговорил моряк. — На «Выносливом» у меня хорошее место. Судно принадлежит известной пароходной компании, и я мог бы служить на нем сколько мне заблагорассудится. Но, оставаясь на «Выносливом», я ничем не могу помочь Мило, ибо плавать вместе с ним на одном судне невозможно.

— Дорогой Коттино, а почему бы вам не оставить Мило у меня? Прежде всего я сделаю из него превосходного типографа, потом, как и моего племянника, научу или заставлю научиться всему, что связано с печатным делом. Позднее он сможет специализироваться на линотипе или на монотипе. Ему нравится эта специальность; за два месяца он узнал больше, чем другие узнают за год. С другой стороны, вам известно, что он привязан к нашей семье, и раз уж вы не можете взять его на судно, то, по крайней мере, будете знать, что он живет в окружении людей, которых он любит и которые его любят.

— Это было бы превосходно, но… — протянул Коттино.

— Что вас смущает? Его содержание, уход за ним? Уверяю вас, что если вы подпишете контракт на его обучение, то он сразу же будет получать шестую часть заработка взрослого рабочего, а этого для начала вполне достаточно. Через год его заработок увеличится. Все это вполне покроет мои расходы по его содержанию. Вам придется позаботиться только об одежде и о карманных деньгах.

— Мосье Бланше! Мне бы не хотелось, чтоб Мило был вам в тягость, — запротестовал моряк, — и я могу…

— Вы забываете, что Мило ежедневно работает у меня еще и в конторе, — перебил его, улыбаясь, печатник. — И еще одно: он заставил меня проделать одну великолепную штуку: почти по его настоянию я купил велосипед с коляской для Полетты. Девочка была страшно рада, а это ведь намного ценнее, чем все врачи на свете!

Печатник рассказал историю с «трехколесным гулякой», и тогда Луи Коттино наконец сдался.

ГЛАВА LXXX

Итак, решено: Мило остается в Руане и будет печатником. Потребовав тишины, мосье Бланше медленно и торжественно огласил всем присутствующим эту новость.

От неожиданности Мило застыл на месте, широко раскрыв рот, а Полетта с матерью тут же пришли в неописуемый восторг:

— Ура! Ура!

— Должно быть, он не слишком доволен, — пошутил печатник.

— Ой, что вы! — растерянно пробормотал Мило и вдруг, засмеявшись, расплакался.

— Что это ты, дружок, нюни распустил? — погладил его по голове отец.

— Просто так… от неожиданности…

— Ну, ты хоть доволен?

— Еще бы! — И, боясь обидеть отца, добавил: — Знаешь, папа, я был бы просто счастлив, если б поехал с тобой…

— Ничуть не сомневаюсь, дружок, но дело это очень нелегкое… И кроме того, жизнь моряка, какой бы она ни казалась привлекательной, трудна, а в особенности для новичков. Зато я буду совершенно спокоен, зная, что эту зиму ты проведешь в типографии мосье Бланше. Помимо прочего, мы не будем надолго разлучаться, ибо мне сказали, что «Выносливый» часто будет заходить в Гавр… А сейчас, чтоб мы могли побыть вместе подольше, я попрошу мосье Бланше — покуда ты еще не ученик — отпускать тебя после полудня каждый день в течение двух недель.

— Он может уходить также и утром, — вмешалась мадам Бланше. — Я сама посижу в конторе, как и бывало.

— Нет уж, предоставьте это мне! — заявила Полетта.

— Тебе нельзя, Полетта, потому что ты утром занята уборкой с Селиной. Ничего не случится, если я сам побуду в конторе, — заупрямился Мило.

— Ну хорошо, — решил мосье Бланше. — Будешь в конторе с восьми до девяти.

Две недели провел Мило с отцом. Захватив с собой завтрак, они пешком или на велосипедах совершали чудесные прогулки. Пожалуй, не стоит говорить, что нередко они прихватывали с собой Полетту на неизменном «гуляке» и Пьера, у которого уже начались каникулы.

Незабываемы были дальние поездки на рыбалку, веселые пикники, которые устраивали на даче мосье Бланше и родители Пьера!

Но вот настал день, когда Луи Коттино сел в поезд и отправился через Париж в Бордо. Накануне он пригласил всех на прощальную прогулку по реке. Он снял напрокат красивую парусную лодку и усадил в нее все семейство Бланше, и Мило в последний раз выполнял обязанности юнги…