Милая - [83]

Повернувшись к ней, я протянула руку.

– Привет, я Миа. Не знаю, помните ли вы меня, но я помогла вам в прошлом году пройти контроль безопасности в аэропорту Детройта.

Она улыбнулась, потом кивнула.

– Да, я помню. – По ее лицу было видно, что она узнала меня и вспомнила тот эпизод. – Меня зовут Лорен.

– Я помню… привет. Ваши мальчики так выросли за прошедший год.

Кивнув, она улыбнулась.

– Сколько им лет?

– Четыре и пять, у них разница в год и три месяца, и они совершенно неугомонны, – сказала она, смеясь. – А где ваши дети?

– У меня нет детей, просто я люблю этот парк. Я обычно приходила сюда с отцом. Значит, вы, должно быть, очень заняты, с такими-то активными мальчиками.

– Да. К счастью, я работаю на дому, поэтому могу проводить с ними много времени.

– А чем вы занимаетесь? – спросила я.

– Я – писатель.

– Правда? Классно. Что вы пишете?

Я понимала, что слишком назойлива, но она, кажется, не разозлилась. Оглядев себя, я на какую-то секунду задумалась, не принимает ли она меня за бездомную или сбежавшую из сумасшедшего дома. Вероятно, мой образ совсем не напоминал деловитую Мию, какой я была в прошлом году.

– Я пишу беллетристику. Я написала книгу, которая называется «Благодетельная ложь», она была недавно опубликована.

– Шутите? – Я смотрела на нее так, словно у нее было три головы.

– Вам не понравилось? – Она напряглась, очевидно, думая, что я стану ее критиковать.

Я была поражена таким совпадением.

– Я буквально сегодня утром прочитала отрывок в New Yorker.

– Да ну?

– Это было замечательно. Я обязательно куплю ее.

– Спасибо. Мне очень дорого ваше мнение, Миа.

– Скажите, Изабель – это вы?

– О боже мой, нет, это чистый вымысел. Но я полагаю, в моих героях есть кое-что от меня.

Она была любезна и казалась немного одинокой, совсем как я, что побудило меня рассказать ей всю историю своей жизни. Я закончила тем, как я разочаровалась в Уилле и как он отказался от многообещающего будущего, что привело к нашему разрыву. Я рассказала ей, как я скучаю по всему, что связано с ним, но главным образом по нашей дружбе, по музыке и по его заботе обо мне. Она внимательно слушала, пока я пыталась объяснить, как моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я сказала, что чувствую, будто меня затягивает в глубокую пропасть, созданную моим навязчивым желанием все исправить. Как ни странно, казалось, ее интересует то, что я говорю, и я подумала, не снабжаю ли я ее материалом для следующей книги. «Господи, этого только и не хватало. Мой рассказ, безусловно, превратится в поучительную историю». Я снова перевела разговор на нее.

Она рассказала мне, что ее муж тоже писатель и даже лауреат Пулитцеровской премии. Она считала, что их общая страсть в высшей степени благотворно сказывается на их отношениях. Она не верила, что противоположности притягиваются, и сказала:

– Мой муж – мой духовный двойник, и я не хотела бы, чтобы было по-другому.

– Он уже был писателем, когда вы познакомились?

– Начинающим. Мы познакомились в Атланте в маленьком кинотеатре, где показывали новаторские фильмы. Он там продавал билеты. В то время он еще жил с родителями и работал над своей первой книгой. На первое свидание он повез меня в самом потрепанном грузовике «Шевроле», который я когда-либо видела. Был разгар лета, и было ужасно влажно. Грузовик был без кондиционера, а ручка окна сломана, поэтому он, перегнувшись через меня, открыл окно с моей стороны с помощью плоскогубцев. Очень впечатляюще, а?

Она рассказывала эту историю для меня. Она хотела, чтобы я проникла в суть ее слов, увидела нечто большее, чем анекдот из жизни. Она поняла мою дилемму, отчего мне казалось, что я прохожу какой-то мучительный ритуал, который она уже пережила.

– Как вы поняли, что вашего мужа ждет успех?

– Я не поняла. Я знала, что люблю его, и значит, я ему верю. Меня никогда не волновали материальные блага, но меня, так же, как и вас, одолевало беспокойство. В конечном счете, когда моя любовь окрепла, его страсть и решимость больше, чем все остальное, заставили меня поверить в него. Это можно выразить одним словом: вера.

– Нет, только не этим словом.

– Да, для того чтобы связать себя с кем-то, необходимо сделать решительный и смелый шаг, вот почему некоторым людям это так трудно. Любовь – не хрустальный шар, но если ты кого-то очень любишь и разделяешь его мечты, тогда ты веришь в этого человека, и это самое лучшее в совместной жизни… ты делаешь ради этого все, что в твоих силах. В моей книге Изабель попала в ловушку собственного страха, здесь нет ничего другого… и никого другого. Это поучительная история, – сказала она, наблюдая за моей реакцией.

Я чуть было не поперхнулась. В молчании я раздумывала над ее словами, глядя на веселящихся детей. Когда пришло время уходить, я обняла ее и дала свой номер телефона. Мне казалось, что она стала для меня кем-то вроде старшей сестры, между нами возникла связь, по которой я тосковала всю свою жизнь. Полная вновь обретенной решимости, я побежала домой и позвонила Дженни.

– Дженни, ты должна сказать мне, где он.

Она долго молчала. Она избегала меня и разговоров, имевших отношение к Уиллу, я видела ее только в кафе, где она была очень занята. Я знала, что они с Тайлером во всем приняли сторону Уилла, отчего я чувствовала себя очень одинокой.