Милая - [62]

– Позволяя мне прикасаться к себе?

Я кивнула.

– Да.

– Послушай, я передумал. Я не стану рассказывать им сейчас о контракте. Иначе мне придется в канун Рождества объяснять каждому члену семьи все до мельчайших подробностей. Давай просто побудем вместе… хорошо?

Он казался таким трогательным, стоя здесь как отвергнутый. Пару раз он одергивал себя, когда его тело непроизвольно тянулось ко мне, и он протягивал руку, желая коснуться меня. Он боролся с сильным желанием просто взять меня за руку или поцеловать в щеку. Не знаю, почему я вела себя так сурово. Он ведь не переступал черту, хотя его нежные поцелуи в шею, безусловно, были на грани приличий. Но то, что он ломал комедию и постоянно прикасался ко мне, очень смущало меня. Я уже не могла понять, как мы относимся друг к другу.

Может быть, Уилл хотел привезти меня к себе домой и познакомить с родственниками только для того, чтобы на короткий период праздника выдать меня за свою подружку и показать, что у него, как у всех них, есть любящий человек. Уткнувшись головой в его грудь, я обхватила его за талию, он в ответ обнял меня за плечи.

– Да, ты прав, давай просто повеселимся. Если хочешь, можем обниматься. Это нормально для друзей, – сказала я, когда он крепче прижал меня к себе.

Когда мы вернулись в гостиную, все вернулось на круги своя. Рита принесла нарезанную индейку, и все захлопали в ладоши. Я не могла понять, отчего такой восторг – на вкус как обычные индейка, утка и курица. Ничего особенного, но было что-то очаровательное в том, какое оживление это блюдо вызвало у всей семьи.

После того как все уехали, отец Уилла ушел к себе в спальню, Рита стала убираться, а Уилл постелил постель на раздвижном диване.

– Уилл, тебе почти тридцать лет. Я думаю, мы с отцом не стали бы возражать, если бы вы с Мией легли спать в гостевой комнате. – Оглянувшись, Уилл дал мне время принять решение. В том, что мы будем спать в одной кровати, не было ничего нового, но я подумала, что после сцены в ванной комнате он не станет обольщаться.

– Все отлично, спасибо, Рита.

Она посмотрела на меня и, обхватив мое лицо ладонями, сказала:

– Я рада, что ты здесь.

– Спасибо. Я тоже рада, что я здесь. – Я действительно так думала. Я внимательно всмотрелась в лицо Риты. У нее были такие же черные глаза, как у Уилла, и такие же пухлые губы. Она носила очки в круглой оправе, а ее седые волосы были закручены в пучок. Хотя она была значительно старше моей матери, она выглядела моложавой, что, как я была уверена, передалось Уиллу по наследству.

В гостевой комнате Уилл разделся до трусов, скользнул в кровать и отвернулся лицом к окну. Я, порывшись в его сумке, вытащила оттуда одну из его белых маек и надела ее через голову.

– Спокойной ночи, Уилл.

– Спокойной ночи, дружище, – сказал он с легким раздражением. Он не предпринял ни единой попытки прикоснуться ко мне.

На следующее утро я проснулась в пустой постели. Натянув спортивные штаны, я пошла в ванную и почистила зубы. Когда я вошла в гостиную, Рита закричала:

– Вот она. Счастливого Рождества, Миа! Родители Уилла были одеты в одинаковые красные пижамы, а на головах у них были колпаки Санта-Клауса. Похоже, отца это ни капли не забавляло, было понятно, что веселье затеяла мама. Уилл был одет во фланелевые пижамные штаны, которых я никогда не видела, отчего выглядел очень по-домашнему, и я подумала, что это меня заводит. Белая майка резко контрастировала с его татуированным предплечьем, а влажные волосы были зачесаны со лба назад. Для раннего утра он выглядел чересчур красивым.

Горел камин, мерцали лампочки на елке. Сев на кушетку рядом с ним, я положила руку ему на ногу.

– Счастливого Рождества, милый, – нежно сказала я, а потом поджала губы. Его родители не сводили с нас глаз. Уилл посмотрел на меня, когда я сжала его бедро.

Он ласково посмотрел на меня, а потом, наклонившись ко мне, еле слышно вздохнул и чмокнул в губы.

– Счастливого Рождества, малыш.

Его мама вручила мне дымящуюся чашку, и я, обхватив ее ладонями и подложив под себя ноги, свернулась в клубок, и, прижавшись к Уиллу, глотнула кофе.

Рита присела на корточки у елки.

– Итак, пора открывать подарки, – сказала она, протягивая мне коробку, перевязанную широкой красной лентой.

– Большое спасибо, но не стоило.

Развязав ленту, я подняла крышку и увидела внутри серый кашемировый свитер с высоким горлом. Я приложила его к лицу.

– Вот это да! Я никогда не носила кашемира. Очень красиво. Правда, это слишком.

– Не говори глупостей, Миа. Уилл никогда не приводил домой девушек, чтобы познакомить с нами. Мы счастливы видеть тебя здесь и хотели подарить то, что тебе понравилось бы. Я послала Уиллу фотографию свитера, и он дал добро, – сказала она с довольным видом. Она посмотрела на Уилла, который с любовью улыбался ей.

– Огромное спасибо. – Встав, я протянула Рите подарок, который купила для них с Рэем.

– Посмотри, Рэймонд, кофеварка! Мне всегда хотелось такую. Спасибо, Миа.

Уилл обменялся с родителями подарками. Отцу он купил антологию Гражданской войны и комплект DVD-дисков с документальными фильмами о бейсболе – очень по-американски. Маме он подарил книгу под названием «