— Как его звали?.. Я не знаю его имя… Это мумия! Египетская мумия!
— Да, вот что! Родилась здесь?
— О, нет!.. Египетская мумия.
— Совершенно верно! Вероятно, француженка?
— Да, нет же… ни француженка, ни римлянка… Родился в Египте.
— Где? В Египте? В жизни моей никогда не слышал ничего об Египте! Вероятно, заграничное местечко? Мумия, мумия… Гм, и ведь как тихо и спокойно лежит… Эге! да она, кажется, мертвая?!
— Oh sacré bleu! Уже 3.000 лет.
Доктор гневно накидывается на него:
— Послушайте, что же это такое, черт возьми! Или вы нас считаете за китайцев, только потому, что мы иностранцы и хотели бы кое-чему поучиться! Не думаете-ли вы нас поразить каким-то несчастным трупом из лавки старьевщика? О, черт вас возьми, да я вас за это!.. я вас… Если у вас есть наготове какой-нибудь симпатичный, свеженький трупик, покажите его… А нет, так ну вас к дьяволу вместе с этой тухлятиной!
Наш проводник был француз. Совершенно бессознательно он отплатил нам за нашу шутку. На следующее утро он явился к нам в отель, с целью узнать, тут-ли мы еще, и, насколько мог, описал нас так ярко, что хозяин почти сразу догадался, о ком именно ждет речь. Он закончил свое описание, указав, между прочим, что мы несомненно сумасшедшие. Мы нисколько не были на него в претензии за эту безобидную и с его точки зрения вполне добросовестную характеристику.
1896
