Миф о красном терроре - [203]
«Увеличивалось число И-и, вышедшей из мелкого чиновничества, городского мещанства (можно подумать, существует сельский горожанин; автор явно “плавает” в сословиях. — А.К.), духовенства, купечества, зажиточного крестьянства».
Короче: «Развитие капитализма в России после реформы 1861 года обусловило быстрый темп роста И-и. К концу 19-го века И-я становится массовой прослойкой». А далее, как и у Пайпса, приводится статистика переписи 1897 г.: «Инженеры и технологи —4010 чел., ветеринары — 2902, начальники ж/д станций и служб, служащие в правлениях жел. дор. и пароходных обществ —23 184». Тут приходит на память то, что железная дорога была стратегической сферой, куда не брали на службу евреев и неблагонадёжных. Вспоминается дворянин Мичурин, который начал работать на чугунке учётчиком, дошёл до замначальника станции, а из-за конфликта с руководством (ворьё, с которым он пытался бороться) откатился до механика по ремонту семафоров и часов. «Почтово-телеграфные чиновники — 12 872». Опять стратегическая сфера, где дворяне не то что не редкость, а чуть ли не норма, вроде деда моей белорусской жены по мужской линии начальника почты Матиевского. Его жена до своей смерти в хрущёвское время демонстративно отказывалась работать и кормилась с того, что писала всем, кому надо, заявления, письма, репетиторствовала по языкам и русскому. «И-я, работающая в сфере духовной культуры, в т. ч.: начальники и учащие учебных заведений — 79 482. (Странное объединение, учащие — это народные учителя, разночинцы, а преподаватели средних учебных заведений и уж тем более начальство — дворяне. — А.К.) Частные преподаватели — 68 173». Это разношёрстная публика. Могут быть и гувернантки-иностранки, и тот же дворянин Феликс Дзержинский, который на лето устраивался репетитором в богатые семьи. «Начальники лечебных заведений, врачи, в т. ч. военные и зубные, — 18 802, фельдшеры, фармацевты, акушерки — 49 460». Опять мешанина: фармацевт — тогда это диплом, то есть кто? Ну а в акушерки часто шли народницы-аристократки, вроде Засулич или Стасовой. «Художники, музыканты, актёры — 18 254, учёные, литераторы — 3296». Опять мешанина! Литератор-то как раз мог быть кем угодно. «И-я, служившая в гос. аппарате и в аппарате управления промышленностью и помещичьими хозяйствами. В том числе: служащие органов государственной власти — 151 345, лица, состоящие на частной службе у капиталистов и помещиков (оборот, конечно, уже совковый, и сразу в чём-то кризис доверия. — А.К.) — 204 623». Ну тут сословных градаций может быть куча. «Военная И-я: генералы, офицеры, топографы, служащие военных канцелярий — 52 471. Адвокаты, нотариусы и их служащие — 12 473».
Ну ясно, что, по всей видимости, о сословном составе ни тогда, ни после вопрос не поднимал никто.
Кстати, сказано, что к 1911 г. количество врачей увеличилось на 61 %, число инженеров к 1913 г. составляло 7880 чел.
Есть маленький интересный абзац: «Неодинаковое социальное положение разных слоёв И-и обусловило их позиции в классовой борьбе в России в период империализма. Зажиточная буржуазная И-я, экономически связанная с помещиками и царизмом (вроде детей крепостников и аристократов, которые в качестве эсеров и народников шли на смерть и каторгу. — А.К.), составляла значительную часть партии кадетов, проводившей политику сотрудничества с царизмом против интересов народа. В период революции 1905–1907 гг. большая часть мелкобуржуазной И-и, связанная многими нитями с трудящимися, под влиянием революционной борьбы…» Дальше опять совковая (спланированная) чушь: «Последовательную революционную позицию занимала только та часть И-и, которая в рядах большевистской партии рука об руку с рабо-чими-болыневиками вела борьбу за победу демократической и социалистической революции». Всё, ребята! Больше о сословиях не будет. Да, в общем-то, и не было.
Хоть что-то о сословной принадлежности, и то в системе литераторов, я нашёл только в интересном томе «Малой советской энциклопедии» (Т. 9. Революция-Срочные. М., 1941). Времечко то ещё, сами понимаете. Статья «Русская литература». В числе прочего: «Октябрьская революция вызвала резкую дифференциацию в среде дореволюционных писателей. Подавляющая часть буржуазно-дворянских писателей враждебно встретила пролетарскую революцию и советскую власть. Часть из них эмигрировала (Бальмонт, Бунин и др.), из оставшихся в стране некоторые примкнули к внутренней контрреволюции (Гумилёв). На сторону пролетарской революции… Таким образом, русско-советская литература создавалась новым поколением писателей вместе с лучшими представителями дореволюционной литературы (Маяковский, Серафимович, А. Толстой, К. Тренёв, А. Новиков-Прибой, М. Пришвин,
В. Брюсов, А. Блок)». Кроме Серафимовича (казак) и Новикова поищите в списке кого-нибудь не дворянина…
Совсем мы забыли про Бушкова.
АБ: «Вопросы возникают мгновенно: к чему было выдумывать какой-то особый термин, не существовавший доселе ни в одном языке, если неплохи были и старые: учёный, интеллектуал…» «У Л.H. Гумилёва (интеллектуал) спросил однажды телеведущий:
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.