Мичман Флэндри; Восставшие миры; Танцовщица из Атлантиды - [44]

Флэндри налил ему виски, а себе — коньяк. Когда он вернулся из бара, они находились на высоте около шести километров и направлялись на север. С такой скоростью им понадобится пара часов, чтобы добраться до заповедника, который Вах Датир открыл для публики. Флэндри уже ездил туда на праздничную экскурсию, которую Оливейра устроил для Хоксберга и его компании. Ему запомнились величественные деревья, птицы с золотистыми перьями, запах перегноя и ощущение буйства весны. Особенно отчетливо он помнил узоры солнечного света на тонком платье Персис.

В широкий иллюминатор Флэндри видел выпуклый бок планеты, отблески океана, где-то на западе, лабиринт мегаполиса, уступающий место полям и одиноким замкам.

— Садись, — сказал Абрамс, похлопав рукой по соседнему креслу. Сам он развалился в своем, полускрытый клубами сигарного дыма.

Флэндри опустился в кресло и пригубил коньяк.

— У вас ко мне дело? — спросил он.

— Прямо сразу и отгадал! Ладно, ну, а чтобы получить значок «Юный шпион» и карманный декодер, ответь-ка мне на вопрос: что такое слон?

— Что, сэр?

— Слон — это мышь, сделанная по инструкциям правительства, или лучше так, мышь — это транзисторный слон. — Абрамс совсем не выглядел веселым. Он тянул время.

Флэндри нервно отхлебнул коньяк.

— Если все это конфиденциальный разговор, тогда почему мы здесь?

— Здесь безопаснее, чем в посольстве, маловероятно, что там удалены все подслушивающие устройства, во всяком случае, я не уверен в этом. Да и подслушивание у дверей еще не совсем вышло из моды.

— Но мерсеянский корабль…

— Мы в безопасности, поверь моему слову. — Абрамс смотрел на сигару, катая ее между пальцами. — Сынок, мне нужно, чтобы ты сделал одну работенку, причем очень важную, она может быть опасной и наверняка неприятной. Ты готов?

У Флэндри екнуло сердце.

— В моих интересах быть готовым, не так ли?

Абрамс внимательно посмотрел на Флэндри.

— Довольно находчивый ответ для девятнадцатилетнего, но до конца ли ты искренен ответь мне?

— Да сэр… думаю, что да.

— Я тебе верю. Я должен верить тебе. — Абрамс выпил и глубоко затянулся. Затем неожиданно сказал. — Слушай внимательно, давай рассмотрим все факты которые мы имеем. Я думаю, что у тебя хватает природного здравого смысла (это видно по твоим глазам) чтобы понять что у Брехдана нет ни малейшего намерения урегулировать ссору на Старкаде. Некоторое время я думал что он рассчитывает предложить нам мир в обмен на что-то другое, очень необходимое ему; если бы лето обстояло так он не выбрасывал бы столько средств на переговоры, а пришел бы к соглашению с минимумом затрат. Мерсеяне в отличие от нас людей не получают удовольствия упражняясь в искусстве спора. Если бы Брехдан хотел заключить сделку Хоксберг уже давно был бы дома с предварительным докладом. Вместо этого говоруны Брехдана затягивают переговоры бесконечными увертками и неуместными вопросами. Даже Хоксберг уже по горло сыт этим. Вот почему, я думаю, Брехдан лично пригласил его со свитой в Дангодхан порыбачить да поохотиться недельку-другую. Частично потому что это само по себе оттягивает время, а частично — чтобы успокоить виконта «жестом доброй воли». — Абрамс очень точно спародировал Брехдана. — Меня тоже пригласили, но я отказался сославшись на то что хочу завершить свои исследования. Если бы Брехдан хорошенько подумал, он наверняка бы нарушит традицию и пригласил донну Персис — как дополнительный стимул еще дольше задержаться в горах. Пока же он не побаловал своих гостей большим разнообразием. Ты ведь знаешь у мерсеян на службе есть и земляне.

Флэндри кивнул. На секунду он почувствовал радостное возбуждение. Отсутствие Хоксберга было для него предпочтительнее, чем постоянное пребывание того в Ардайге. Но потом к Флэндри пришло сожаление, придется забыть о Персис — она была чудесным приключением, но не больше.

— Мне бы хотелось думать, как Его Сиятельству что Брехдан изначально искренен, — сказал Флэндри. — Однако я уверен, что он — обыкновенный мерсеянин.

— Я уверен, что вы оба правы, и отсюда громадная разница в подходе.

— Но как бы то ни было, Старкад имеет слишком большое значение. Неужели вы не говорили этому… лорду Хоксбергу об этом?

— Я уже устал это ему повторять, — ответил Абрамс — а также устал спорить с чужими предубеждениями.

— Я удивляюсь, почему Брехдан сразу согласился принять делегацию.

— О-о! Видимо, легче принять, чем отказать, да и это вполне могло соответствовать его планам. Пока он не хочет тотальной войны. Мне кажется, вначале он собирался поскорее отослать нас домой. А это заставляет думать, что у него изменились планы, что он затеял совершенно иной ход, не совсем выгодный Старкаду, и рассчитывает получить свои дивиденды, разыгрывая перед нами добродушного хозяина. Один Бог знает, как долго он нас еще продержит здесь. Может быть, несколько недель. — Абрамс подался вперед. — А тем временем что-нибудь может случиться; я приехал сюда в надежде продемонстрировать, так сказать, высший пилотаж. И поначалу ход событий обнадеживал. Мы могли докопаться до истины о Старкаде. Однако дело затянулось, ситуация изменилась, а мои возможности иссякают. Мы должны действовать быстрее или наши шансы будут стремительно таять.