Мгновения Амелии - [42]
– Не ты, парень. Пусть девочка отдохнет.
Мы с ним встречаемся глазами и не разрываем зрительный контакт, пока его не прерывают створки вновь заработавшего лифта. Однако появившаяся между нами связь остается целой и невредимой – тонкая, неразрывная нить, связывающая наши тела.
Едва моя голова касается подушки, я сразу же отключаюсь, несмотря на высказанные ранее протесты. Мысленные поезда останавливаются, а киты почти не заметны на горизонте. Когда я просыпаюсь через несколько часов, рядом со мной на кровати сидит Валери, держа в руках миску с пастой.
– Голодна?
Как волк. Голова раскалывается от продолжительного сна и изнеможения после приключений. Сквозь шторы я вижу полосу серого неба, подернутого розовыми мазками. Ураган миновал, наступил закат.
– Умираю с голода.
Я устраиваюсь, опираясь на подушки, и начинаю закидывать лапшу в рот; и только после трех укусов замечаю грибы в тарелке. Ненавижу грибы. Но все равно съедаю их.
Валери встает у кровати, выжидающе смотря на меня.
– Я закрыла магазин пораньше, – объявляет она, – из-за урагана.
– Плохо. – Не понимаю, зачем она отчитывается мне об этом.
Она наклоняет голову.
– Не думаю. Как твоя лодыжка?
Я вращаю ногой под стеганым одеялом.
– Нормально.
– Хм-м-м, – протягивает она. Не будь я занята поглощением еды, обязательно спросила бы, почему она так странно себя ведет.
Миска почти опустела, отчего я задаюсь вопросом, не заняться ли в будущем поеданием еды на скорость.
– Немного походи, чтобы ночью нога не затекла, – советует Валери, когда я подбираю вилкой остатки соуса.
– Наверное, вы правы, – соглашаюсь я и перекидываю на пол ноги, лодыжка тут же возмущенно ноет. – Все равно мне нужно сходить в туалет.
– Тебе понадобится вот это.
Вместо миски в руках у меня оказывается бандаж для лодыжки, а под ним покоится сложенное платье синего цвета.
– Для чего это? – подозрительно интересуюсь я.
– О, у меня был бандаж. Им как-то пользовался Алекс после спортивной травмы.
Она точно что-то задумала.
– Валери, не бандаж. Зачем мне платье, если магазин закрыт? Даже если и открыт.
– Тебе нужно принять душ, вымыть с кожи и волос озерную воду. Тебе сразу полегчает. Ну и выгуляй мое старое платье. Годами оно не видело ничего, кроме дальнего угла моего шкафа.
Интересно, когда взрослеешь и начинаешь заботиться об одежде, мамы так себя ведут?
Не хочу, чтобы мысли обратились к утрате Дженны и моей маме, так что выдавливаю из себя:
– Ладно. Но это глупо, ведь я его сниму перед сном.
– Дорогая, все глупо. Жизнь слишком коротка, чтобы быть другой.
Стоя под горячей водой, я ощущаю себя невероятно хорошо. Втираю шампунь в волосы до тех пор, пока пальцы не скользят по ним со скрипом. В углу на подставке цвета меди стоит около десятка ярких бутылочек с гелем для душа. Я останавливаю выбор на пузырьке с запахом ванили и сахара. Он напоминает мне о духах Дженны, но в этом нет ничего страшного.
Подруга всегда пыталась нарядить меня. Под предлогом похода в большой сетевой книжный магазин она тащила меня в торговый центр за одеждой, вроде как подготовиться к школе.
– Примерь эту штучку, – говорила она, заталкивая меня в примерочную, – только ее, обещаю.
При этом она ни разу не давала обещание на мизинце, потому что безбожно лгала. Однажды Дженна даже заперла меня в примерочной, и я не могла выбраться из-за забаррикадированной двери, на которой висели вешалки с тонкими блузками, льняными штанами и комбинезоны с кружевными вставками. Зачастую она сдавалась только тогда, когда я все-таки выходила из себя.
– Почему ты так ненавидишь покупки? – как-то спросила она. – Примерку одежды?
Подруга как раз успокаивала разгоряченную меня, прохаживаясь по магазину техники, в котором все только хотели поиграть с прикольными гаджетами, а не купить их. Чтобы выиграть время на ответ, я медленно положила гоночную машинку с поддержкой блютуз на полку.
Моя ненависть к одежде была вызвана многими причинами. В младшей школе, когда в начале учебного года девочки приходили в новеньких розовых курточках, мне доставалось лишь то, что мама отыскивала в отделе распродаж. Наша семья всегда была малообеспеченной. И я ненавидела, что это можно было заметить при взгляде на мою одежду.
Как я могла объяснить красивой и бесстрашной моднице Дженне, что меня до чертиков пугают ее элегантность и изящество? Даже если бы мы надели одинаковую, вплоть до носков, одежду, то подруге бы все подошло. Я же в свою очередь казалась бы девочкой, которая примеряет вещи богатой двоюродной сестры. Уильямсы, даже как-то замеченные мной в шелковых пижамных штанах и застегнутых на пуговицы рубашках, всегда выглядели как семья, сошедшая со страниц журнала. Они мечтали включить меня в свой круг, но для меня это оставалось чертой, которую нельзя пересекать.
И стоило мне посмотреть на наряд Дженны: красная плиссированная мини-юбка, блузка в бело-синюю полоску с приспущенными рукавами и сандалии на ремешках, мне захотелось расплакаться.
– Не чувствую себя собой, – наконец призналась я. – Возможно, позже буду, но сейчас все кажется… фальшивым.
– И что? – не растерялась подруга. – Притворяйся, пока не станешь кем-то, так ведь?
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…