Мгла - [17]

— Кстати, не хочу тебя пугать, партнер, но того мужика — система обозначила, как «обезумевшего». Хз, что под этим подразумевается. Может, дурка разбежалась уже, а может, от шикарных перспектив новой жизни, у него башню сорвало. Так что будь готова ко всему. Кто знает, чего от любого встречного ждать в новых раскладах.

— А что вообще написали?

— Сейчас зачитаю, вот:…«Вы вступили в бой и одержали победу над обезумевшим 2го уровня.

Вами достигнут новый уровень! Ваш уровень: 3.

Доступно 3 свободных очка характеристик.

Вы первый в вашем секторе уничтожили обезумевшего, защищая подвергнувшегося нападению представителя вашего вида. Получено достижение: «Защитник разумных». Награда — 3 свободных очка характеристик. Пунктов репутации +5.

Всего пунктов репутации: + 20.

Вы первый в вашем секторе достигли уровня репутации в + 20 пунктов. Награда — 3 свободных очка характеристик.

Всего доступных свободных очков характеристик: — 26»

— Ты уже третьего уровня! Здорово, Егор! Что думаешь, с этой эволюцией делать?

— Пока совсем ничего об этом не думаю. Сейчас у нас с тобой одна задача: забазироваться в надежном месте и затариться ресурсами. По-максимуму. Пока все тихо. А с уровнями и эволюциями будем разбираться, когда здесь начнется время большой кровищи и дикой беспредельщины. Тогда, всё равно схорониться и переждать придется, чтобы под молотки не попасть.

— Слушай, а ведь там сказано, что ты первый в секторе убил «обезумевшего» — значит, наверное, есть и другие, такие же как он… Вряд ли это психи беглые, может так и предусмотрено, что какой-то процент людей при трансформации или ещё как, неизбежно сойдет с ума?

— Не знаю, Оля. Разберемся со временем. Стоп! Нет, показалось… Пошли дальше. Повнимательнее!

Ну, вот и «Мускат». И тишина. А в поле видимости ни души, что для нас сейчас — весьма зеер гуд!

— Тормози, партнер! Перекурим, осмотримся. Нахрапом внаглую лезть не стоит. Покурим, оглядимся да и пойдем аккуратненько.

— Дай мне тоже.

— Ты же, вроде не куришь? На конечно. Не паникуй, Оля! Всё так и должно быть — мандраж штука полезная, он нас всех от лишних глупостей оберегает. Ты же спортсменка: перед стартом это неизбежно, знаешь же. Мы сейчас покурим, а потом пойдем и всё сделаем! Грамотно и чётко. Встрепенись, партнер! Сейчас мандраж — потом кураж! Во — зачитал! Где там велики-то, говоришь?

— Прямо на первом этаже. Там половина площади под спортивно — туристическим магазином.

— Замечательно… опа! Кто это там маячит в дверях? Охранник, похоже, мается.

— Да, охранник. Я его знаю.

— А он тебя?

— Здороваемся.

— Это хорошо, Оля. «Вежливость главное оружие вора!» — помнишь такой фильм? Вот и пойдем — поздороваемся. Вперед не вылезай, держись рядом. Поздоровайся с дядей, а то, вижу, тревожно ему. А дальше — я уж сам с ним пообщаюсь.

— Егор, мы же не собираемся причинять ему вред?

— О, как деликатно сформулировала! Не переживай — мы же решили, что мы на светлой стороне. На крайняк — обездвижим, чтобы под ногами не путался и всё. И улыбайся! О, вон видишь он тебя узнал, сияет как бляха на ремне солдатском. Дурогон престарелый! И чего он до сих пор здесь делает?

— Здравствуйте. А я тут стою, людей высматриваю… И не души — как вымерло всё! А тут вы! А то, ни машин, ни людей… И связи никакой нет: ни городской, ни мобильной. И электричества. И сигнализация отключилась, а охрана не приезжает… Может вы мне объясните, что это такое происходит-то? — настороженно зыркнув в мою сторону, охранник полностью сфокусировался на моей спутнице, явно опасаясь даже на миг вильнуть взглядом, в сторону непонятного сурового типа с хмурой кривоватой ухмылкой и большим тесаком на бедре. Это я про себя, если кто не понял.

Чуть сдвинув девушку в сторону, я переместился левее и встал прямо напротив мужичка. Глаза в глаза, на одном уровне, хоть я и стоял на две широких ступени ниже.

— Да не тарахти ты так, служивый. Я — Егор. А тебя как величать?

— Николай, а…

— Ты сообщение в своей голове видел, Николай?

— Так видел, еще ночью! И Витёк, напарник — тоже. Я сначала подумал, что это я с ума сошел, а Витька тоже — самое видел.

— Погоди, Коля. Не захлебывайся. А напарник твой, где?

— Так ушел, как рассвело. Говорит: «всё — это полный трындец. Валить домой надо!»

— Правильно говорит. А ты-то, чего не ушел?

— Так, а если…

— Не будет никакого: «если», Николай. Точно тебе говорю. Это всё всерьёз и навсегда! Ни смены не будет, ни начальство не приедет, ни менты из охраны. Нету больше полиции, начальства и зарплаты. Никто никому и ничего не должен теперь. Каждый: сам себе и начальство и охрана.

— Ну, а как же так может быть? — растерянно и жалко сморщилось его невзрачное, сероватого оттенка лицо, побухивающего пожилого человека — Ну, как так? И как теперь все жить будут? Какие-то органы, должны же как-то реагировать? Власти-то, ведь, должны что-нибудь предпринять…

— Ты из военных, что ли?

— Да, майор в отставке, — тут он даже плечи узкие подрасправил.

— Ясно. За всех не скажу, да и, честно говоря, мне это похрену. Сейчас каждый будет выживать, как уж у него получится. Если получится. А насчет властей — не мели херню, майор. У них и в мирное время только одно получалось: себя родимых от нас охранять, да бабло спизженное, скирдовать. Ну а сейчас и подавно — каждый за себя. И никто тебе больше не хозяин и не судья, Николай. Только ты сам. Поэтому привыкай устраивать свою дальнейшую судьбу, без ценных указаний свыше. Короче, что тележить попусту: бери, что нужно и вали отсюда — куда знаешь. А то сейчас народ отморозится и мародерствовать кинется — вот ты первый под раздачу и попадешь. Завалят, и как зовут — не спросят. Не все ж такие мирные как мы.