Между жизнью и честью. Книга I - [4]

К Мавзолею Ленина ежедневно и в любое время года стояли огромные очереди для поклонения, зато запрещалось и преследовалось посещение кладбища в день Радуницы, где до революции собирался весь род для уважения и памяти по усопшим предкам. Если ты учитель, тебе запрещалось крестить детей.

В советское время всё это не одобрялось властями и противоречило коммунистической доктрине. Православие сменила коммунистическая идеология. Кто пытался оспорить лживую идеологию, тот оказывался без суда и следствия в ГУЛАГе или расстрелянным. Посмотрите на карту — вся страна в лагерях!

Политики всегда занимаются подтасовкой фактов истории в своих интересах. Свобода слова и волеизъявления отсутствовали. Все писатели и журналисты были на службе у власти. Для журналистов существовало такое понятие: «солдат идеологического фронта».

Солдат всегда получает приказ, который не подлежит обсуждению. Он должен был продвигать политику партии в народ. Цена газет была от двух копеек. Выписывали на двор даже самые бедные по две-три газеты. Журналы тоже были не дорогие.

Только с высоты прожитых лет, соприкоснувшись с документами, не единожды переворошив в памяти рассказы очевидцев далёкого исторического прошлого нашей страны, я поняла, сколько лжи было вылито Советской властью на жизнь простого народа до свержения царского режима.

Теперь точно знаю, что совсем не случайно Господь направил меня по литературной тропе. Я, как учитель, обязана «историю отображать правдиво, чего бы это ни стоило».

Скажу честно, что это совсем не просто для меня, ведь я на протяжении многих лет глубоко верила в советскую систему, защищала, несла её идеи в народ как агитатор, как учитель.

* * *

Я тридцать лет проработала в начальной школе, где на обложке букваря красовался портрет «дедушки Ленина». В классе висели стенды, оформленные моими руками, где всё было о великом вожде Владимире Ильиче Ленине. Правда, потом я сменила их на тружеников села. Поместила фотографии родителей моих учеников, которые работали доярками, свинарками, полеводами, продавцами… За самостоятельность получила выговор от директора школы Брежневой Нины Михайловны, которая высказала мне, что по всей школе, «без её ведома, не забито ни одного гвоздя».

Сейчас мне некоторые знакомые говорят, что меня Советская власть бесплатно выучила. Только вот тут глубоко ошибаются они.

Мой дед Бобок Алексей Семёнович сполна заплатил за моё обучение, строя Беломорканал, канал имени Москвы в холоде и голоде и без оплаты труда.

Моя мама Бобок Матрёна Алексеевна с шестнадцати лет по вербовке работала на стройке в Москве. На строительстве Дома Советов пополнила ряды стахановцев. До конца дней своих трудилась в колхозе — сначала за трудодень, позже «за копейки». Род отца Войтенок Фёдора Иосифовича проработал на Советскую власть и был ею же уничтожен.

А что видели мы в детстве и юности, рано лишившись отца, прошедшего весь фронтовой ад?

В детстве видели только молоко, картошку с квашеной капустой или с огурцами. Иногда пробовали селёдку по 1 руб 13 копеек, рыбу по 31 копейке. Конфет никогда не покупалось — не за что было.

Хлеба выпекали сами, но муки не хватало до нового урожая в колхозе. Тогда ехали на подводах в город целыми семьями. Там выстраивалась вся семья — от мала до велика, в очередь. На руки давали по две буханки какого-то бледного, кисловатого хлеба. Запомнились страшные драки в очереди.

Раз в год забивали поросёнка, больше не получалось — нечем было кормить. Самим картошки не хватало до нового урожая, мама брала взаймы у соседки Насти, одинокой женщины. Ягод никаких не было. За каждый кустик надо было платить налог.

Уже при Брежневе развели свой сад. Хочу сказать, что брежневская эпоха была самой близкой к народу. Я хорошо помню это время, время спокойствия, уверенности в завтрашнем дне, время нравственности, время, когда могла восторжествовать справедливость, как говорилось в народе: «добиться правды».

* * *

Так уж повелось в нашей стране с 1917 года: переписывание истории, основательное искажение фактов, пропуская их через пропагандистский фильтр с учётом лживой философии власти.

Напомню: я не историк. Но я долго жила при советской власти, т. е. в СССР. Я — публичный человек, у меня много встреч, эфиров, в том числе и прямых. Мне задают немало вопросов, возникают споры. Я понимаю, как скудны сведения моих сограждан о той системе, в которой многие из них проживали.

Поэтому я и хочу внести свой вклад в историю нашей страны своей жизнью и жизнью рода своего. Правильнее будет сказано — своими воспоминаниями, переживаниями.

* * *

Хочется сказать вот о чём: многие мои коллеги продолжают проповедовать «фантастику», которую сами когда-то впитали. Считают, что подрастающее поколение надо научить гордиться своей страной и любить ее, как любят мать, не за то, что она хорошая или плохая, а за то, что она — «моя мама»! Уверены, что выполняют важную задачу по воспитанию патриотизма.

Только патриотизм разделяют на слепой и конструктивный. Слепой патриотизм — это привязанность к стране с беспрекословной положительной оценкой своей родины и нетерпимостью к критике своего государства. Такая любовь к Родине чаще выражается в пассивности и бездействии граждан, что является препятствием к построению гражданского общества. Для конструктивного патриотизма характерны: аналитичность, стремление действием изменить общество к лучшему.