Между ушами. Феномены мышления, интуиции и памяти - [20]

Немедленно возникает вопрос о физической природе связи, посредством которой члены сообщества обмениваются информацией. Автор полагает, что требованиям работы распределенного мозга может удовлетворить только один канал – электромагнитные колебания. И хотя ни у муравьев, ни у пчел, ни у термитов подобные каналы до сего дня не обнаружены, это обстоятельство, по мнению автора, еще не говорит об их отсутствии. Просто-напросто традиционные методики не смогли справиться с этой задачей. Нужно искать новые, более совершенные подходы, и тогда информационные каналы, обслуживающие муравьиную семью, непременно будут обнаружены.

Автор ссылается на прямые наблюдения за муравьями, которые позволяют заподозрить существование управляющих сигналов. Нередко бывает так, что бегущий по своим делам муравей внезапно замирает и после короткой заминки меняет курс. Это весьма похоже на прием управляющего сигнала, поступившего извне. Еще интереснее с точки зрения супермозга феномен так называемых ленивых муравьев. Специалистам известно, что примерно 20 % любой муравьиной семьи не принимают ровным счетом никакого участия в трудовой и прочей деятельности. Причем это не муравьи на отдыхе, которые после восстановления сил вновь включаются в работу. Если изъять из муравейника некоторое количество активно работающих муравьев, то соответствующим образом повысится темп трудовой деятельности оставшихся, а вот ленивые муравьи все равно не включатся в работу. Внятного объяснения этому феномену нет, в ходу у специалистов только два не очень убедительных предположения. Первое объяснение сводится к тому, что ленивые муравьи – это своего рода «пенсионеры», находящиеся на заслуженном отдыхе. Второе объяснение еще проще: это муравьи, не желающие работать. Поэтому В. Луговой справедливо полагает, что имеет право на собственную гипотезу.

Автор рассуждает следующим образом. Для любой распределенной системы обработки информации (а супермозг является именно такой системой) задача номер один – обеспечение высокой надежности. А поскольку программное обеспечение муравейника не собрано в одном месте, но распределено между отдельными особями, достаточно велик риск утраты какой-то его части. Понятно, что средняя продолжительность жизни муравьев сравнительно невелика, а вероятность их случайной гибели весьма высока. Поэтому с необходимостью должно применяться многократное дублирование сегментов супермозга, чтобы он мог исправно функционировать. Однако одного только дублирования в данном случае явно недостаточно, потому что программы программам рознь, и ценность их заведомо не одинакова. Вполне мыслимы такие сбои, которые фатально скажутся на работе системы в целом, например из-за утраты уникальных данных. Чтобы этого избежать, можно помимо дублирования прибегнуть к повышению, так сказать, «физической» надежности некоторых особо важных элементов, где хранятся самые ценные и невосстанавливаемые программы и данные.

В. Луговой пишет: «Исходя из сказанного, можно предположить, что именно «ленивые» муравьи являются носителями специализированных, особо важных сегментов распределенного мозга. Эти сегменты могут иметь различное назначение, например, выполнять функции поддержания целостности мозга при гибели отдельных муравьев, собирать и обрабатывать информацию с сегментов нижнего уровня, обеспечивать правильную последовательность выполнения задач супермозга и т. п. Освобождение от трудовой деятельности обеспечивает «ленивым» муравьям повышенную безопасность и надежность существования». Между прочим, в Стэнфордской лаборатории лауреата Нобелевской премии И. Пригожина был проведен эксперимент, подтверждающий гипотезу В. Лугового о распределенном мозге. В этом опыте муравьиную семью разделили таким образом, что в одну группу вошли только ленивые муравьи, а в другую – только трудяги. Через некоторое время выяснилось, что «трудовой профиль» каждой новообразованной семьи целиком и полностью повторяет «трудовой профиль» семьи исходной. У «лентяев» 80 % популяции немедленно включились в трудовую деятельность, а 20 % продолжали лениться. В семье же «трудоголиков» пятая часть муравьев моментально отошла от дел, а четыре пятых вкалывали по-прежнему. Отсюда, в частности, следует, что ленивые муравьи физиологически ничем не отличаются от своих трудолюбивых собратьев. Просто муравейник, функционирующий как единый организм, в обязательном порядке резервирует пятую часть популяции в качестве носителей особо ценных программ и данных. А в роли такого носителя может выступать любой член муравьиной семьи.

Надо сказать, что идея о построении сложной системы из сравнительно простых элементов особенной новизной не блещет. Природа двинулась по этому пути еще в незапамятные времена, собирая свои творения из взаимозаменяемых элементарных кирпичиков – клеток. Ученые и писатели тоже не единожды фантазировали на эту тему. Например, Станислав Лем в повести «Непобедимый» придумал модель неживой эволюции, которая привела к появлению организмов с уникальными адаптивными возможностями. Экспедиция землян на одной из планет в системе Лиры обнаружила гигантские черные тучи, построенные из миллиардов крошечных металлических кристалликов. Каждый такой кристаллик обладал строгой тройственной симметрией и по форме напоминал букву Y с утолщением в центре. Внутри этих псевдонасекомых располагалась микроскопическая конструкция, нечто вроде автономной нервной системы, которая позволяла кристаллику вспархивать, зависать в воздухе и генерировать слабые электрические и магнитные поля. Одиночный кристаллик толком управлять своим полетом не мог. Каждое «насекомое» посредством своих ответвлений соединялось с тремя другими; вдобавок к его центральной части мог «причалить» еще один кристаллик, и комплекс приобретал многослойное строение. Чем больше кристалликов соединялось между собой, тем выше были их аэродинамические возможности, а большие тучи, кроме того, начинали «вести себя» определенным образом, демонстрируя многочисленные закономерности.