Между ушами. Феномены мышления, интуиции и памяти - [18]

Еще удивительнее другой тропический муравей, до неузнаваемости перекраивающий среду обитания. В амазонской сельве иногда встречаются лесные участки, на которых растут деревья только одного вида. Вообще-то это весьма странно, поскольку дождевые экваториальные леса не знают себе равных по богатству и разнообразию флоры на единицу площади. На одном квадратном километре влажного тропического леса можно без труда насчитать несколько сотен пород деревьев. Поэтому подобная монотонность вызывает неподдельное удивление и даже немного пугает, а местные индейцы называют такие места «садами дьявола» и стараются их избегать, полагая, что там обитают злые духи. Сравнительно недавно биологи выяснили, что творцы знаменитых «садов» – муравьи определенного вида, живущие в стволах деревьев. В ходе кропотливых исследований было установлено, что муравьи просто-напросто уничтожают ростки всех других растений, впрыскивая в их листья муравьиную кислоту. Остроумный эксперимент полностью подтвердил догадку ученых: на территории одного из таких «садов» высадили саженцы других деревьев, и все они погибли в течение суток. Причины столь неразумного, на первый взгляд, поведения лежат на поверхности. Стремясь расширить ареал своего обитания, муравьи старательно уничтожают всю растительность в округе, чтобы дать выигрыш в конкурентной борьбе тем деревьям, внутри которых они живут. По оценкам специалистов, один из самых больших «садов дьявола» существует уже не менее восьмисот лет.

Лесные муравьи нашей средней полосы тоже дают достаточно материала для наблюдений. Муравейник средней величины построен из нескольких миллионов хвоинок и веточек, и весь этот строительный материал находится в непрерывном движении. Кипучая суета не замирает ни на минуту. Сотни и тысячи муравьев без конца таскают хвоинки взад-вперед – с поверхности купола вглубь и с нижних этажей снова наверх. Тем самым обеспечивается оптимальный температурный и влажностный режим муравейника, а его купол никогда не гниет и не плесневеет.

Весьма оригинально муравьи решают проблему разогрева муравейника весной. Поскольку теплопроводность его стенок очень мала, естественный прогрев занял бы очень много времени. Муравьи нашли остроумный выход из положения. Когда весеннее солнце начинает основательно припекать, а снег с муравейника сходит, муравьи выбираются наружу и начинают принимать солнечные ванны. На солнце температура тела муравья быстро повышается на 10–15 градусов, и он сразу же спешит обратно, согревая холодный муравейник теплом своего тела. К отопительным работам подключаются тысячи муравьев, и температура внутри муравейника быстро поднимается.

Весьма любопытно, что муравьи не бросают своих погибших собратьев где попало, а погребают их на специальных кладбищах. Феномен захоронения себе подобных сплошь и рядом почему-то считается сугубо человеческим изобретением, хотя очень многие животные заботятся о трупах своих сородичей. Объяснение этого явления лежит на поверхности. Преследуются две совершенно элементарные задачи: во-первых, трупы имеют тенденцию разлагаться, что отнюдь не способствует эпидемиологическому благополучию социума, а во-вторых, они приманивают хищников-трупоедов, что вполне может создать противостояние совсем нежелательного свойства. Аналогичным образом и ритуальный характер трупоположения отнюдь не исключительная прерогатива человека разумного: хорошо известно, что рыжие лесные муравьи не только сносят своих умерших товарищей на импровизированные кладбища, но и строго соблюдают при этом жесткий ритуал. Муравей несет своего безвременно павшего брата вполне определенным образом, старательно удерживая его в точности над своей головой.

Как мы помним, муравьи некоторых видов ведут войны и практикуют рабовладение. Групповая защита территории привела к выделению особой касты солдат, ничем, кроме войны, не занимающихся. В непрерывных войнах оружие все более совершенствовалось и специализировалось. Например, у некоторых термитов и муравьев появились даже солдаты-бомбы. Оказавшись во вражеском окружении, они сильно сокращают мышцы и в буквальном смысле слова взрываются, поражая неприятеля едкой жидкостью. Специализация способна творить чудеса. Так, солдаты пробковых муравьев с бронированным лбом всю свою жизнь торчат на одном месте, «работая» затычками на входах в гнездо. Муравьиный социум вообще высокоспециализирован. Послушаем В.Р. Дольника: «В связи с этим очень интересно образование военных каст у общественных насекомых, когда-то вставших на путь войн и шедших этим путем десятки миллионов лет. У многих из них касты воинов не только сами не желают добывать пропитание, но и разучились самостоятельно принимать пищу, их кормят сестры-рабочие. У некоторых видов воины изменились морфологически, превратившись в живые инструменты для войны. Есть воины-танки, воины-артиллерия, воины-противотанковые средства, воины-химические мины, воины-фортификационные сооружения и т. д. У некоторых видов термитов каста воинов распалась на несколько подкаст, для разных целей войны предназначенных и по-разному выглядящих. Вот до каких крайностей может довести естественный отбор генетические программы вида, вставшего на путь избыточной милитаризации!» Между прочим, раненных в бою товарищей муравьи не бросают. Так, малые лесные муравьи, не щадя живота своего, доставляют пострадавших на поле брани домой в муравейник, где их обеспечат пищей и уходом, чтобы они могли поправиться.