Между строк - [72]

— О нас. — Как ни странно, этот вопрос на этот раз не вызвал бури эмоций.

— Ты на удивление спокойная сегодня.

— А что, тебя это уже настораживает?

— Просто я давно тебя не видел такой. Я сейчас вспомнил нашу первую встречу в ресторане, когда ты была с подругой.

— Я тоже об этом подумала.

— Невероятно.

Было легко и спокойно. Морозов, как никто другой, умел разряжать ситуацию. Он чувствовал, когда надо промолчать, когда что-то сказать или сделать. Он безошибочно предугадывал мою реакцию на те или иные слова или поступки. И каждый раз я не переставала этому удивляться. Морозов вообще казался мне человеком-загадкой. И не потому, что Морозов был неискренним или не до конца открывался передо мной. Вот он, весь как на ладони. Но в то же время сам по себе. Как кот. Никогда не знаешь, что у него на уме. Вроде мурчит у тебя на коленях, но что у него в голове — кто знает? Наверное, поэтому они и спелись с моим Рыжим.

Два дня прошли в томительном ожидании ответа от Ганса. Вроде бы я давно для себя решила: когда ждешь ответ, от которого зависит твоя дальнейшая жизнь, как бы пафосно это ни звучало, не надо на этом зацикливаться. О том, что кто-то где-то решает, как поступить с тобой, твоим текстом, твоим проектом, надо забыть. Просто отстраниться и плыть по течению. Тогда результат воспринимается иначе, а в случае провала не так больно. Когда постоянно думаешь об этом, считая дни, и непрерывно ждешь, когда наступит «час X», все воспринимаешь более обостренно, а если следует отказ, ненавидишь людей. Не конкретного человека, а всех людей. Как популяцию.

Так что, отдав Гансу сценарий, я предпочла заниматься своими делами, решив: будь что будет. Но где-то в подкорке засел занозой вопрос: что дальше? Что ответит Ганс? Думать о плохом не хотелось, а на хорошее я особо не надеялась. Наверное, интуитивно боялась разочароваться. Такое вот раздвоение личности.

Тихое декабрьское утро заполнило квартиру ровным и каким-то по-особенному прозрачным светом. Все вокруг казалось излишне умиротворенным. Даже звуки за окном вроде бы стали тише. Спешить было особо некуда. Я не торопясь сварила кофе, достала круасан из буфета. В свое время мне удалось приобрести этот милый и в общем-то удобный элемент кухонного интерьера. Прелесть заключалась в том, что буфет был угловой, это позволяло сэкономить место. К тому же он был чрезвычайно функциональным и оживлял пространство как любая неординарная, нестандартная деталь.

Итак, на завтрак кофе с круасаном. Достойное начало дня. Часы еле слышно отсчитывали безвозвратно ушедшие секунды. Настроение было слегка приподнятым и одновременно умиротворенным. Разглядывая пейзаж за окном, знакомый и неизменный, как заученные с детства инициалы, я думала о том, что не за горами Новый год и наконец удастся отдохнуть. В этот раз, как, наверное, каждый год в конце декабря, хотелось верить, что там, в будущем, все будет хорошо, все сложится, как задумано…

Я оторвалась от приятных мечтаний и заглянула в «склерозник». Вроде ничего не упустила. А то, бывает, расслабишься, кажется, что все сделано. Откроешь «волшебную книжку», чтобы удостовериться, а на страничке с сегодняшней датой жуткая запись: сдача номера. И — полный привет! К счастью, она была вчера. Так что сегодня я почти свободна: пара-тройка звонков, напоминания об оплате счетов красовались на сегодняшней страничке. Надо бы вечером позвонить, договориться об очередном интервью, но это не горит. Практически свободный день, если не считать того, что надо появиться в редакции и посмотреть тексты к ближайшей сдаче номера. Сие незабываемое событие должно было обрушиться в конце недели. Развить эту волнующую тему мне не дал телефонный звонок.

— Привет! Это Ганс. Я прочел сценарий. Это чума! Если снять с хорошими артистами, натурными съемками, это будет прорыв года!

— Я же плохого не посоветую.

— Давай встретимся завтра и обговорим детали.

— Без проблем.

— Желательно, чтобы Морозов тоже был.

— Это сложнее, но в принципе выполнимо. Во сколько встретимся?

— Давай ближе к вечеру, часов в семь.

— Но у Морозова спектакль.

— Тогда после спектакля.

— Но это же не раньше десяти.

— Не вопрос.

— А не проще ли перенести на другой день?

— Я улетаю в Прагу почти на неделю. Хотелось бы часть вопросов решить до поездки.

— Я тебе завтра в течение дня позвоню.

— Договорились.

— До завтра. Пока.

— Пока.

Спокойствие, только спокойствие. Все хорошо. Сценарий Гансу понравился. Значит, деньги он дает. В конце января — начале февраля фильм запускается. Все хорошо. Все слишком хорошо…

Морозов сначала не хотел ехать на встречу с Гансом. Пришлось популярно объяснить, что речь идет о финансировании фильма, что я не буду заниматься этим вопросом в принципе, что моя задача состояла лишь в том, чтобы найти человека, который даст деньги. Я потратила на это почти полчаса. «Ладно, хорошо», — услышала я в конце своего монолога. Морозов сдался.

В последнее время мы оба были слегка взвинчены. Я — из-за грядущего юбилея газеты, он — из-за предстоящей театральной премии. А если учесть, что характер у обоих не подарок, картина получалась та еще, мама не горюй. К счастью, мы оба понимали, что все это временно, что этот период надо просто пережить, что к концу года накопившаяся усталость обычно дает о себе знать, вырываясь наружу сгустком не всегда положительной энергии.