Между океаном и Сахарой - [41]

Рима не особенно впечатляет своими масштабами: в районе Аргунгу она имеет метров семьдесят в ширину, однако рыба в ней водится довольно крупная. Самый солидный обитатель здешних вод — одна из разновидностей латеса. Он имеет несколько приплюснутую голову и выступающую челюсть. В Риме встречаются экземпляры до двух метров и весом до 70 килограммов. Всего за год латес способен достигнуть 30–40 сантиметров в длину и набрать 3–4 килограмма веса. Для того чтобы нагулять только 1 килограмм, он съедает до 5 килограммов любой другой рыбы. Его рацион обычно составляют различного рода карповые, но нередко и хищники, в частности более мелкий желтощек. Рыбаки на Риме зовут латеса «властелином воды». В Африке же более распространено название «нильский окунь», возможно потому, что его ловили еще в древнем Египте. До нашего времени сохранились мумии крупных экземпляров латеса, а также высеченные на камне изображения рыбаков с уловом этой рыбы.

…Постепенно у весов, расположенных рядом с трибуной, выстраивается очередь. В этом году призы получат сто самых удачливых рыбаков, так что надежда теплится у многих. Потому и очередь необычайно длинная; нелегко самому определить вес улова, когда на глазомер так сильно влияет желание попасть в число призеров.

Очередное взвешивание. Стрелка подскочила до 32 килограммов — это пока лучший результат. Судьи аккуратно записывают фамилию счастливчика. Но вот к весам направляется невысокий, худощавый северянин, окруженный шумной толпой болельщиков, которые помогают ему нести добычу. Бросив оценивающий взгляд на только что взвешенного латеса, он улыбается: «Мой больше!» Действительно, поднятая над землей рыбина несколько длиннее предыдущей. Но на сей раз «властелин воды» оказался не очень упитанным: стрелка замерла на цифре 30, что вызвало ликование притихшего было кандидата в чемпионы. Так никто и не обогнал его, хотя до рекордов прошлых лет было далеко.

Это не помешало организаторам соревнований вручить победителям рекордные призы. Чемпиона наградили бесплатным билетом на хадж в Мекку, мотоциклом, радиоприемником, часами и в придачу 500 найрами. Второй призер получил то же самое, только денег поменьше. Крупных призов были удостоены еще восемь человек, 90 участников получили по 50 найр и по вышитой рубашке, и все до одного — сувениры фестиваля. Обделенным не остался никто.

До позднего вечера звучала над городом музыка и песни в честь победителей, а утром участники и зрители начали разъезжаться из Аргунгу, чтобы через год вновь встретиться на фестивале, ставшем настоящим праздником дружбы более чем 200 народностей Нигерии.

Некоторые традиционные праздники тесно связаны с обычаями, сложившимися в Нигерии еще до проникновения сюда христианства и ислама. Этих обычаев неукоснительно придерживаются они, алафин и оба — вожди племен, живущих на юге страны.

«Отцы народа», согласно древним правилам, появляются перед подданными крайне редко — три раза в год, во время праздников Орун, Ифа и Бере. Первый проводится в честь бога солнца Оруна — одного из 16 основных божеств пантеона йоруба. Хотя бог мудрости и гаданий Ифа не входит в их число, его культ имеет большое значение. Поэтому жрецы Ифа считались главнейшими. К ним обращались за советом, прежде чем начать войну или пойти на перемирие. В их честь ежегодно устраивались праздники, обязательными участниками которых были все традиционные вожди йоруба.

Название еще одного праздника — Бере — происходит от одноименной травы, которой кроют деревенские хижины. Этот праздник, который проводится в январе, когда начинает всходить трава бере, очень важен: по нему вожди отсчитывают годы своего правления, а подданные получают повод лицезреть своего владыку. С праздником Бере непосредственно связан ритуал восхождения на престол очередного вождя — крупное событие в жизни не только его города, но и всей страны.

За время работы в Нигерии мне посчастливилось лишь однажды присутствовать на коронации. Везение, правда, оказалось двойным, так как это была коронация самого младшего правителя за всю историю страны.

В октябре 1979 года, после смерти 17-го оба города Агбора, совет вождей штата Бендел объявил очередным правителем двухлетнего Бена Икеачукву — единственного отпрыска династии, родословная которой ведется с 1270 года. Обычно преемника назначают задолго до кончины монарха и присваивают ему титул аремо, дающий право участвовать вместе с оба во всех государственных делах. Но Бен не был таковым — то ли старый король твердо надеялся на продление своих дней, то ли его сановники сочли неприличным провозгласить аремо грудного младенца. Тем не менее вожди штата без колебаний вынесли решение в пользу Бена, после чего он, согласно обычаю, въехал в королевский дворец, парадные ворота которого наглухо закрылись на три месяца. В течение этого срока будущий король, одетый во все черное, с особой шапочкой «ори-когбе-офа»[4] на голове, готовится к обрядам, без которых не может быть официальной коронации.

Важнейший из обрядов — посещение королевской усыпальницы, расположенной, как правило, в окрестностях города и неусыпно охраняемой жрецами. По пути вся процессия заходит в абата — легкое строение напротив дворца, напоминающее обычную крестьянскую хижину, где правителя облачают в королевские одежды. Другая обстановка — у специально сооруженной трибуны с тентом. Здесь нового оба приветствуют подданные. Наконец он приближается к усыпальнице, куда входит лишь раз в жизни, чтобы получить благословение предков. В прежние времена, чтобы их умилостивить, совершались и человеческие жертвоприношения.