Между нот - [70]

Но у меня не было шанса передать ему письмо. Никаких признаков Джеймса на протяжении всего дня, даже в нашей секретной комнате, где я оставила особенно длинную записку после урока английского языка. Я начала волноваться, что он исчез навсегда, а не только на день. Но его книги все еще были на месте. Он бы не уехал без Шекспира, да?

***

Дома после школы я искала в своей комнате чек из «the Charcoal Hut», на котором Джеймс написал номер домашнего телефона. Я принесла телефон в свою комнату и трясущимися пальцами нажала на кнопки. После девяти гудков я собралась повесить трубку, но кто-то, наконец, ответил.

– Алло? – голос пожилой женщины.

– Могу я поговорить с Джеймсом, пожалуйста?

Тишина.

– Мэм?

– Могу я узнать, кто звонит? – сказала она.

– Айви Эмерсон.

На другом конце раздался приглушенный звук, как будто она рукой прикрывала телефон, пока говорила с кем-то. Это должен быть он. Женщина не спросила бы мое имя, если бы я ошиблась номером. Ведь так?

Наконец, она вернулась.

– К сожалению, Джеймс не может подойти.

– Оу. Эм, передайте ему, пожалуйста…

«Щелчок».

Я уставилась на разряженный телефон. Моей первой мыслью было перезвонить. Я нажала на кнопку повторного набора, но передумала и поместила трубку на подставку.

Телефон почти мгновенно зазвонил.

Я стремглав поднесла его к уху.

– Джеймс?

– Нет. Это я, – мама. – Я заберу близнецов из школы и отвезу Брейди прямиком на прием к врачу, хорошо?

– Ага, да, хорошо.

Она на одном дыхании выпалила парочку поручений для меня, что-то о приготовлении ужина, я слышала ее, но не слушала, потому могла думать только о том, что Джеймс был дома. Женщина, которая ответила на звонок, разговаривала с кем-то, прежде чем сказала мне, что его нет. Что он не может подойти. Я открыла ноутбук, пока мама продолжала говорить, и напечатала номер телефона, по которому только что звонила, в поисковом поле. Разве нет какого-нибудь обратного справочника, где можно указать номер телефона и найти имя или адрес?

– Айви? Ты хоть слово услышала из того, что я сказала?

– Да, мам. Я просто делаю… – я поймала себя на том, что чуть не выдала очередную ложь. – Я просто ищу кое-что онлайн, адрес, – призналась я.

Мама завершила разговор в тот момент, когда я нажала клавишу возврата, и появилось имя Айды Макдэниелс с адресом в Беллвью. Я ввела ее имя в другом поисковом окне, открылся некролог, не об Айде, а о человеке по имени Джеймс А. Робертсон.

Тогда все стало вставать на свои места. Кладбище. Надгробие, где мы с Джеймсом сидели на скамейке. Джеймс Алоизиус Робертсон. И J.A.R… из книги Шекспира. Я искала в некрологе любое упоминание о Джеймсе. Там упоминалось о внуках, но без их имен. Только сестра, Айда Макдэниелс и дочь…

Шейла Уикертон.

Я вернулась к списку, который выдал адрес Айды: улица Клейтон, дом восемьсот сорок пять. Я моментально ввела его на карте, надеясь, что это не слишком далеко, чтобы добраться на велосипеде. Когда был проложен маршрут, я прокрутила вниз, чтобы увидеть общее расстояние. Семь миль.

Я нарисовала указания на тыльной стороне руки, схватила письмо, написанное Джеймсу, и побежала за велосипедом.

Глава 34

Я быстрее закрутила педали, игнорируя сигналы водителей в вечерний час-пик. Мои ноги горели, а волосы стали влажными от пота к тому времени, как я доехала до улицы Клейтон. Один из тех районов, в который, я надеялась, мы могли переехать: с красивыми двухэтажными домиками, выстроенными в один ряд друг с другом. Из кирпича, а не песчаника, с милыми маленькими верандами, тротуарами, и машинами вдоль улицы. Я ехала на велосипеде как можно ближе к припаркованным автомобилям, но так чтобы не налететь на зеркала заднего вида, и замедлилась, когда номера домов приблизились квосемьсот сора пяти. Передо мной появился изящный красный спортивный автомобиль с нью-йоркскими номерами и вклинился в пустом месте… прямо за черным БМВ. Я направилась на противоположную сторону улицы и въехала на тротуар неподалеку от внедорожника. Расстегнув шлем, запыхавшись, я услышала знакомый голос.

– Что ты здесь делаешь? – зарычал Джеймс

Его тон удивил меня, и я тотчас повернулась, в животе образовалась пропасть. Но Джеймс разговаривал не со мной. Он шагнул к девушке, которая вышла из красного спортивного автомобиля, словно сошла с подиума. У нее были песочно-светлые волнистые волосы и прямой тонкий нос. Я сильнее пригнулась за внедорожником, так что по большей части была скрыта, но все еще могла видеть их через окна.

– Тоже рада тебя видеть, – отозвалась она. – Ни объятий? Ни поцелуя?

Джеймс сделал несколько шагов вперед и холодно приобнял ее, при этом быстро чмокнул в обе щеки. Это заставило меня вспомнить об Уинн, которая целовала также.

– Что ты здесь делаешь? – парень повторил вопрос.

– Приехала посмотреть, как живет лучшая половина людского рода, – девушка указала на дома вдоль квартала, словно в них было что-то непристойное. – Разве тебе не надоело жить в трущобах?

– Едва бы я назвал дом Айды трущобами.

– Прекрасно. А работать на побегушках в продовольственном магазине? Ну же, – сказала она. – Ты мог бы получить дюжину других рабочих мест, за которые платят гораздо больше. Ты поступаешь так, лишь чтобы папу позлить.