Между нот - [55]

Она все болтала о том, чего ожидать, но, честно признаться, я не хотела знать. Я просто хотела покончить с этим.

Мы выехали из нашего района, проезжая мимо школы и двигаясь в том же направлении, в котором уехал Джеймс в тот день, когда мы сбежали. Мимо безголового оленя и дерева с винными бутылками. Мое сердце забилось чаще.

– Мам? В какой церкви находится этот буфет?

Мама порылась в кошельке и вытащила листочек.

– Нортбридж, – ответила она, передавая мне записку. – Нортбриджская методистская церковь.

Я застонала. Это церковь Джеймса. Кладбище.

– Ничего, если я останусь в машине?

– Мне нужна твоя помощь, – сказала мама с отчаянием. – Носить продукты. Не думаю, что у них есть корзинки.

На заднем сиденье универсала «Вольво» лежала стопка холщовых сумок. Родители продали «Мерседес», но «Вольво» уже оплатили, так что его оставили. Тем не менее, когда мы въехали на стоянку у церкви, у нас определенно была самая хорошая машина.

– О, боже, – проговорила мама, когда мы развернулись ко входу в пункт раздачи продуктов питания.

Уже выстроилась очередь приблизительно из пятидесяти человек. Так вот «голодающие», о которых она говорила. На первый взгляд выглядят они не так, как по телевизору, когда показывают детей с опухшими животиками и конечностями как у скелета. Эти люди казались такими суровыми, будто голод был наименьшей из их проблем. Те, кто привлекли мое внимание в первую очередь. Парень с крепкими мускулами и лицом, испещренным линиями, курящий сигарету. Женщина, которая выглядела так, словно побьет меня, если я даже моргну в ее сторону. Они уставились на нас, когда мы проезжали мимо. Неужели они думают, что мы собираемся забрать их еду?

– О, боже, – повторила мама.

– Нам здесь не место, – сказала я. – Поехали.

Мама проделала путь вокруг церкви и припарковалась перед автомобилем, который выглядел весьма неплохо, разве что пассажирское окно треснуло, и было склеено прозрачной пластиковой лентой. На зеркале заднего вида наклеен знак «инвалид».

Мы остались в машине, наблюдая за тем, как прибывает больше людей, и они становятся в очередь. Одна семья подъехала на фургоне, который я предположила, был их домом. Я заметила довольно много знаков «инвалид» и несколько человек с ходунками или тростями. Выглядели они не сурово. А изнывающими от скуки. Через несколько минут из церкви вышел человек и вручил пластиковые заламинированные номерки тем, кто стоял в очереди, и все немного разошлись, кто-то вернулся к своему автомобилю, кто-то присел на траву.

– Давай зайдем внутрь, – сказала мама, не пошевелившись при этом.

Я не была готова.

– Пока нет, – ответила я.

Рядом с нами припарковалась машина. Я повернулась посмотреть на водителя. Это была Чандра Мандрети. Мои глаза округлились, а ее сузились. Мы обе отвернулись. Ой. Мой. Бог. «Чандра Мандрети пошла в пункт раздачи продуктов питания».

Я втянула воздух.

Мама посмотрела на меня в недоумении, но была слишком занята, собираясь с духом, чтобы спросить, почему я тяжело дышала. Она выключила зажигание и посмотрела на свое отражение в зеркале заднего вида. Даже в не-слишком-броской одежде она могла бы отправиться на обед в загородный клуб. Хотя, на мне были самые жалкие кроссовки, но я забылась и надела кожаную куртку.

Мы не выглядели нуждающимися в бесплатной еде.

Мама сняла серьги и бросила их в сумочку. Маленькие бриллиантовые гвоздики, которые папа подарил ей на день рождения несколько лет назад.

– Забыла про них, – сказала она извиняющимся тоном.

– Думала, ты сказала, что нам не нужно быть лишенными средств к существованию, чтобы прийти сюда.

– Не нужно. Мы ведем себя глупо, – она потянулась к заднему сиденью за холщовыми сумками, что мы захватили. – Пойдем.

Я бросила взгляд на Чандру, выходя из машины, но ей пришлось облокотиться на окно, чтобы спрятать лицо. Ее мама ушла, чтобы самостоятельно взять номерок. Но я не могла поступить так с мамой. Не в наш первый раз здесь.

Когда мы подошли к двери, мужчина с ярко-оранжевой надписью «ВОЛОНТЕР» вручил нам номерок шестьдесят семь.

– Мы новенькие, – сказала мама, как будто мы вступали в общественный клуб. – Как я понимаю, нам нужно заполнить некоторые документы?

Тогда мужчина повел нас внутрь к женщине-волонтеру, которая дала маме бланк с вопросами о нашей фамилии и адресе, ежемесячном доходе и количестве людей в нашей семье. Также женщина предложила нам литературу о преимуществах «Американской программы льготной покупки продуктов» (Прим. от англ. SNAP:Supplemental Nutrition Assistance Program).

– Сейчас, это называется продуктовыми талонами, – объяснила женщина.

– Продуктовыми талонами? – прошипела я в ухо мамы. – Серьезно?

Мама просто держала улыбку на лице и писала ответы в маленьких клеточках. Она добавила свои часы работы в течение последних двух недель и удвоила их, вычислив ежемесячный доход и записав этот показатель.

– А как насчет папиного дохода? – спросила я.

– Не о чем сообщить, – сказала она

– Так говорится в графе «Семейный доход». Тебе нужно написать и папин тоже.

Она постучала карандашом по бумаге и наклонилась к моему уху.

– Твой отец сейчас не приносит домой зарплату, Айви. Все, что он зарабатывает, идет в оплату банковской задолженности за его бизнес.