Между нот - [46]

– Тогда в субботу вечером?

Я кивнула.

– Конечно.

«Стоп, я только сказала «да» свиданию?»

– Где мне тебя забрать?

– Я… Я оставлю тебе записку, – думаю, там, куда бы я могла добраться на своем велосипеде. – В нашем секретном месте.

– В каком? – спросил Джеймс.

Поначалу его вопрос озадачил меня,…это казалось очевидным. Но теперь-то у нас было два секретных места, кладовка и библиотека. Вообще-то три, если посчитать кладбище. Может быть, парень считал и изгородь, где я прятала свой велосипед, когда мы впервые встретились.

Я игриво пожала плечами.

– Это мне знать, а тебе выяснять.

***

Когда прозвенел последний звонок, я направилась в оркестровую комнату. Не хотела нарушать еще одно обещание, данное Ризе, но я также не представляла, как вернусь домой. На двери в оркестровую комнату изображена гигантская иллюстрация рычащего тигра, нашего школьного талисмана. Когда я приблизилась, дверь распахнулась, и выскочила Молли, чуть не сбив меня с ног. В одной руке она держала кларнет, в другой – футляр, а под мышкой – смятые ноты.

– Эй. Привет, – произнесла я.

Ее лицо было красным и злым. Девушка пролетела мимо меня, выронив нотные партитуры. Я поспешил за ней, поднимая их с пола.

– Молли?

Но она умчалась, ни сказав, ни слова, и скрылась за углом. Что за…? Я подобрала ее разбросанные листы и пошла, искать Ризу в оркестровой комнате.

Подруга сидела за фортепиано.

– Что случилось с Молли? Она выскочила отсюда, выглядя сверхраздраженной, – поинтересовалась я.

– Я попросила ее уйти, – пренебрежительно ответила Риза. – В смысле, почему она не может практиковаться в крутой звукозаписывающей студии своего отца?

– О, мой Бог! Ты ведь ей это не сказала!?

Девушка пожала плечами, что значило, что сказала.

– Риза! Они не живут там больше! Забыла?

– Ой. Да, – ответила подруга.

Я застонала.

– Не могу поверить, что ты ей такое сказала.

– Отлично. Мне не следовало просить ее уйти, но она вела себя так, словно владеет этим местом.

– Это «оркестровая» комната, Риза. А Молли в «оркестре». Это ты ведешь себя так, словно владеешь этим местом.

Риза закатила глаза.

– С каких это пор ты так переживаешь за Молли Палмер?

– С тех пор, как вспомнила, что мы с ней были очень хорошими друзьями, а потом относились ней как к ничтожеству, – выпалила я в ответ.

– Ой, отстань от меня, – Риза повернулась лицом к фортепианным клавишам, спиной ко мне. – Кто ты теперь, голос народа? Отстаиваешь права униженных, бедн...

– Прошу прощения? Ты сейчас серьезно?

Риза опустила голову на клавиши.

– Прости меня, Айви. Я не это имела в виду. Ты попросила убедиться, что здесь никого не будет, именно это я и сделала.

– Я не просила тебя быть полной сукой из-за этого. Ты ведешь себя как Уиллоу.

– Ауч.

– Что ж. А униженные? – спросила я. – Экстренная новость! Теперь я одна из них.

– Хорошо. Блин. Прости. Я сказала, что мне очень жаль.

– Говори это не мне, – я указала на дверь. – Скажи Молли.

– Что? Прямо сейчас?

Я присела на один из металлических стульев, чтобы подождать.

– Сейчас самое подходящее время.

Риза фыркнула и с неохотой поплелась, вернувшись через десять минут с Молли, которая все еще была обижена. Я вернула ей кипу нот, которую подобрала.

– Держи, – сказала я. – Извини за все это.

Девушка взяла ноты.

– Это не твоя вина, – сказала Молли, стрельнув колким взглядом в сторону Ризы.

– Она не желала ничего плохого, – прошептала я.

Молли фыркнула, но села и переложила нотную партитуру в правильном порядке.

– Я предложила ей остаться, если ты не возражаешь, – сказала Риза, со злобной усмешкой, слетевшей с ее губ. – Тебе действительно стоит привыкнуть к выступлению перед публикой. А сейчас самое подходящее время. Так ведь?

Я уставилась на нее с раскрытым от удивления ртом. Только Риза могла превратить дерьмовый момент в хорошую возможность.

Глава 23

Молли присела на металлический стул возле входа и сложив руки на груди. Риза встала рядом с фортепиано. Двери были закрыты. Все, что от меня требовалось, это сесть и сыграть что-то, спеть несколько тактов. Покончить с ложью.

Я вытерла вспотевшие ладони по бокам платья. Неважно, выступала ли я перед двумя людьми или двумя тысячами людей. Мое сердце все еще учащенно билось, моя грудь все еще сжималась, мое дыхание все еще сбивалось, как если бы кто-то мчался за мной. Я едва чувствовала свои пальцы, которые зависли над клавишами.

– Просто представь, что нас тут нет, – сказала Риза, отдаляясь от меня на цыпочках.

Закрыла глаза и представила, что близнецы здесь, только они двое, и ждут колыбельную. Я начала играть, а мой голос, когда пришло время петь мелодию, зазвучал, словно скрежет ногтей по доске.

Я продолжила играть, зажмурив глаза, прочувствывая каждое движение по клавишам. Закончив, я затаила дыхание, пока Риза не нарушила тишину.

– Потрясающе, – произнесла подруга.

Я ей не поверила, но Молли аж выпрямилась и сдвинулась на самый край стула.

– По-настоящему прекрасно, – ответила девушка.

– Но ты должна спеть что-то для приемов, – сказала Риза.

– Приемов? Типо… Макарену? – единственное, что может быть хуже, чем опозориться при выступлении, это сделать это во время пения слащавых свадебных песен – Очень плохая идея.