Между нами война - [97]

 — сказал он грубо, стреляя глазами.

— Сhiedo scusa, caro Signore… *глубокие извинения, уважаемый господин… (итал*) — вид у продавца был более, чем сконфуженный.

— Командир Таррос! Я отказываюсь от этого! Я не куплю. И точка. — отрезала возмущенно Эрис.

— Спасибо. — сказал командир и взял сверток. — Держи. — он впихнул покупку ей в руки. — Держи — отдашь деньги потом.

— Я не хочу быть чьей-либо должницей… — Эрис вспотела от стыда.

— Отдашь со следующей зарплаты. Вышлешь мне через кого-нибудь. — сказал довольный Таррос, удаляясь. Эрис пришлось взять и она молчала. Она надела шлем, заправив собранные волосы в капюшон кольчуги.

— Я завтра отдам. Не стоит было делать этого. Вы поставили меня в неудобное положение… — угрюмо произнесла она.

— Прекрати, солдат. Завтра так завтра. А пока — забудь. — твердо сказал Таррос, шагая через густую толпу к выходу. Они дошли до рыночной площади, где собирались и галдели люди. Эрис догоняла командира, который планировал поскорее сбежать отсюда и протянуть время в обществе любимой где-нибудь в тихом и красивом месте. Мечты его оборвал внезапно подошедший вычурно одетый грек, на вид — проходимец.

— Командир Таррос! — воскликнул он, обнимая его.

— Что ты тут делаешь? — прорычал Таррос, явно недовольный случайной встречей.

— Ах, я? Это ты что тут делаешь? Нас выгнали из Кандии после приезда Дожа сюда. Киски соскучились по своему командиру! — лицо опозоренного Тарроса перекосило. — Уже месяц, как мы с девочками переехали в эту вонючую дыру — тут бедно и не сытно. Нет таких щедрых клиентов, как ты.

— Заткнись!.. — Таррос больно сжал его руку в предплечье.

— Что ты делаешь?! — он вырвался. — А! Какой юный салага, — он посмотрел на стоящую рядом Эрис. — приводи давай с собой, скидку сделаю. Мы теперь в порту Ситии, покажи пример, многому научишь! — этот омерзительный мужчина с лишенным человеческого света на лице хохотал под презрительные взгляды остолбеневшей Эрис. Она сняла шлем, оттянув капюшон. Её взгляд был уничтожающий этого типа.

— Ох! Простите, сеньорита… — опешил тот.

— Таррос! — к нему быстро подбежали несколько женщин легкого поведения и облепили обреченного командира на глазах брезгующей Эрис. Ее глаза стремительно наполнялись слезами.

— Отвалите от меня, грязные шл..и! — выругался он и оттолкнул их.

— Таррос, ты что, обезумел?! Я тебя уже десять лет знаю, ты что — с ума сошел?! — крикнул болтун. — Не увечь их!

— Эрис, стой! — крикнул Таррос вслед быстро уходящей девушке. — Стой! — кричал он и народ начал стекаться. — Урод, я порву твой болтливый рот! — с этими словами Таррос ударил Петроса — Пьера, как его звали иностранные матросы на пристани, в лицо, и тот грохнулся на землю под визг отвратительных женщин.

— Стой! — Таррос бежал за Эрис, но та даже не обращала внимания. Ее грудь разрывало мерзкое ощущение — самое отвратительное из всех, что она испытывала за всю жизнь.

Он остановился — что он скажет и как оправдает себя? Его совесть не давала его ногам бежать. Эрис растворилась в толпе.

— Ах ты урод! — он психовал и бил себя по голове кулаками. — Грязное животное!!! — он был в отчаяньи и ему хотелось зарыдать и все перевернуть вверх дном. Таррос вовремя остановился. Он винил сначала Пьера. Но когда аффект прошёл, Таррос начал винить себя. Винить за тот разгульный образ жизни, что принудительно вёл на протяжении последних лет. Он просто ушёл, тяжело дыша. Его мужественное лицо выражало ужасную сокрушительную скорбь.

Он опозорился перед чистым созданием, в которое беззаветно влюбился… Он шагал куда угодно, но только не в гарнизон…

Через некоторое время отчаявшийся Таррос сидел один на мысе и угрюмо смотрел на море до самой ночи, обдумывая свою шальную беспробудную жизнь…

Эрис же шагала, и глаза ее выражали отчаянное разочарование, скорбь, злость на саму себя — много парней сходят по ней с ума, и она знает и не принимает это. Это отвратительно ее сущности. Но её природная глупость и доброта заставила симпатизировать матерому виды видавшему человеку. Эрис ненавидела себя. Ненавидела низких людей и их образ жизни. Ненавидела нравственный упадок. Ненавидела безумно любимого Тарроса. Эрис брела к тете — она решила занять двадцать монет до зарплаты, что будет через месяц.

Эрис постучалась и позвала Георгиуса.

— Сестра, заходи, не стой там. — попросил добрый кузен, пахнущий ужином.

— Спасибо, но нет, дорогой братишка, я не в настроении разговаривать. — и действительно, вид у девушки был удрученный, даже — убитый. — Я пришла взять в долг так, чтобы это было тайной. Попроси у тети и скажи, что Эрис получит следующую зарплату через месяц. — попросила она.

Через некоторое время вышла тетя, обняв и поздравив племянницу. Она протянула ей монеты, на пять больше. Эрис была благодарна ей. Она поблагодарила Татиан и отправилась на соседнюю улицу к себе.

Эрис повернула на темную дорогу — здесь густые зеленые кроны нависали особенно сплоченно. Эрис уже почти дошла до дома, как услышала голос Персиуса:

— Карор бест! *Стой на месте (здесь и дальше — перс. разгов.) * — приказным тоном крикнул он, приближаясь.

— Чи мегуй?