Между нами война - [96]

— Девушка, Вы пришли со своим братом? — разгоряченные парни указали на стремительно идущего к ней Тарроса. — А Вы танцуете? — спрашивала кучка облепивших бойкую и красивую Эрис, что выделялась среди остальных девушек, как луна среди звезд.

— Девушка на службе не танцует. — грубо отрезала она, пытавшись выскользнуть.

— А после службы? — настаивали они.

— А после службы танцует со своим братом. — сказала она, схватив руку вскипающего Тарроса, протянувшего ей ладонь, растолкавшего их и уже готового было сцепиться с буйными юнцами.

— Ты потанцуешь со мной?! — требовательно предложил он при них, нахмурившись.

— Только давайте побыстрее! — сказала Эрис. Лихо отплясывая танец под веселую монотонную музыку эта странная парочка — мужественный римский отпетый вояка и хрупкая на вид, но шустрая ангелоподобная девушка в солдатском одеянии привлекала взоры каждого на этой случайной свадьбе.

После заводного мотива полилась медленная мелодия. Осмелевший Таррос прочитал в глазах Эрис мягкое одобрение. Девушка намеренно подпустила его ближе. Теперь язык танца говорил о том, что они прятали друг от друга. Эрис видела его глаза. Девушка больше не пыталась погасить пламя в своих. Таррос уже без стеснения сжимал ее ладонь. Теперь ее сердце, так волнительно колотящееся в груди, падало в бездонную пропасть от самого сильного впечатления в этой жизни.

— Бежим уже! — через некоторое время прошептала Эрис, склонившись к его уху.

— Ладно. Хотя мне совсем не хочется. — ответил он, улыбаясь и смотря на толпу. Еще пару мгновений, и он, почувствовавший горячую сердечную склонность, точно совершит какое-нибудь любовное безумство.

Почувствовав это, Эрис быстро отпустила его руку и проворно сбежала, выскользнув из толпы. Таррос вышел за ней и было уже почти предзакатное время.

Казалось, ничто не может испортить командиру настроение. Самый счастливый день продолжался.

Эрис стремительно шла к звенящему, подобно улью, рынку. А Таррос улыбался и шел за ней. Его душа пела.

Вот, что значит — запреты взрослых. Бабушка была права — отрепье, воры и пропитые проходимцы наводняли рынок. Какой-то бугай толкнул её в воротах и Таррос затеял драку, громко ругаясь. Эрис оттянула его. Возле столба сидел старый калека, и девушка протянула ему три золотых дуката.

— Зачем так много? — Удивился Таррос.

— Командир. Если их не отберут его хозяева, пусть накормит свою семью. Я же не хочу просто для вида отметиться там, на небесах. — она указала пальцем на небо. Таррос лишь улыбнулся, поражаясь её прямоте.

— Нам куда? — Спросила Эрис, остановившись у телег.

— А что ты хочешь подарить? — спросил командир, не скрывая игравшей любезности и бросая выразительные взгляды. Эрис сохраняла невозмутимость, хотя это было очень тяжело.

— Не знаю… Она носит платок. Если взять большой красивый платок… — рассуждала девушка, вдыхая ароматы дорогущих пряностей, которые ценились выше золота.

— Здесь точно есть азиатский текстиль — самый дорогой и лучший шёлк, привезенный с материка по шелковому пути. Пошли. Нам туда. — Таррос прошел через узкие проходы, кишащие людьми. Среди всей гаммы люда Эрис было сильнее всего жаль нищих детей, ищущих кусок хлеба и стариков, пашущих на пропитание.

— Здесь. — Таррос остановился у огромной лавки с висящими колыхающимися тканями. Цветастые, летучие, нежные и яркие — обилие товаров, смотря на которые поражаешься их рукотворности. — Выбирай.

— Я не умею выбирать. Давайте Вы, у Вас хороший вкус. — спокойно попросила Эрис.

— Дайте самый дорогой и красивый китайский шелковый платок! — сказал Таррос венецианцу. Эрис вздрогнула при слове «самый дорогой». Но упрямца Тарроса тяжело вразумить или остановить.

— Вот этот, почтенный. Здесь три — они одинаковы по цене. — ответил колоритный торгаш.

Таррос протянул Эрис товар. Она стеснялась рассматривать и выбирать.

— Выберите сами. — попросила она, краснея.

— Ты смешная! — он засмеялся. — Вот этот как? — он показал ей самый красивый шелк, не очень пестрый, нежный и солидный. — Я думаю, очень красивый. — предложил Таррос.

— Хорошо. — Эрис покачала головой.

— Давай, друг, вот этот. — Таррос протянул его продавцу. — Заверни красиво.

— С Вас сорок дукат. — Эрис опешила. Она сказала, — Давайте что-нибудь немного подешевле. — ей стало крайне неловко.

— Сеньорита, за Ваши прекрасные глаза уступлю целых пять дукат. — продавец был искреннен в своем порыве.

Тарросу совсем не понравилось это выражение и его взгляд.

— Я заплачу пятьдесят. Вяжи! — нагрубил он.

— Подождите, командир! Что Вы делаете? Вот тридцать дукат, я получила сорок, семь дала невесте, три — бедняку. Возьму лучше что-нибудь другое! — наотрез отказалась девушка.

— Я добавлю! — настаивал командир, а продавец наблюдал.

— Нет! — нахмурилась Эрис. — Я не буду брать! — сказала она, обращаясь к венецианцу.

— На, продавец, здесь тридцать. — Таррос протянул ему мешочек Эрис. — Вот еще двадцать. — он вытащил своё золото и дал продавцу.

— Вы очень щедры! Впервые вижу торгующегося себе в убыток! — восхитился венецианец.

— Впредь советую попридержать язык! Рensa prima di dire, uomo dalla mia patria *подумай, прежде, чем сказать, земляк! (итал.) *