Между этажами - [16]
— Классический подход к сбору информации, — сказал Атилас и снова уставился в потолок. — Как жаль. Буквально только что твои методы начали казаться более интересными. Если думаешь обезоружить меня вопросами, на которые и так знаешь ответы, спешу заметить, тебя ждёт разочарование.
— Ладно, — сказала я. — И не помогай. А вообще, вляпался тут ты. Если что, оставлю тебя здесь.
Он так резко повернул голову, что я подпрыгнула.
— Лунный свет, — сказал он и снова рассмеялся. — Они заточили меня в лунный свет, и ад закрыл дорогу.
— Вообще не помог, — сказала я и буркнула под нос. — И чего фейри никогда не говорят прямо?
— Жизнь так скучна, когда все называют вещи своими именами.
— Да? И каково тебе сейчас живётся?
Атилас снова уставился в потолок, а мне стало стыдно. Таких ужасных вещей говорить даже во сне нельзя.
— Прости, — хмуро сказала я. — Не надо было это говорить.
— Следить за языком так трудно, Пэт, не правда ли?
— Раз на раз не приходится, — ответила я и ещё раз обошла вокруг него. Нити и впрямь походили на лунный свет, но как они работают, и уж тем более, как его снять, совсем не понятно. На ум пришёл погребальный костёр Брюнхильды. — Когда тебя освободим, на нас же не станут кричать Валькирии, а?
— Какая невежественность, — вздохнул Атилас. — Неужели я не говорил, что это лунный свет? Валькирии в ту же секунду разорвали бы меня на куски. Это орудие пытки, не убийства.
— Знаю, — ответила я и шмыгнула носом.
— Батюшки! Ты что, плачешь? Уверен, она бы не стала слёзы лить.
— Нет, — сказала я и откашлялась. Видимо придётся прикоснуться к этим штукам: проверить, насколько они крепкие, и как связаны с Атиласом.
И снова его карие глаза неумолимо впились в меня.
— Совсем на тебя не похоже.
Я вытерла глаза, чтобы чётче видеть нити. Не хотелось нечаянно слишком сильно зацепить их.
— Ты уверен, что я не Пэт, так ведь?
Если не Пэт, то кем он меня тогда считает?
А, блин. Одним из мучителей. Тогда понятно. Неудивительно, что он пообещал меня прикончить!
— Неужто я не говорил, что это орудие пытки?
— Кто я тогда, чёрт возьми? — спросила я и стёрла опять выступившие слёзы. — Если я не я, я должна знать. Обычно сны я вижу от первого лица.
Я протянула мокрую от слёз руку к поблёскивающим лунным светом нитям. Стоило легонько коснуться одной, как Атилас тут же тяжко охнул.
Я отдёрнула руку.
— Ну да, — сказала я, и по щекам опять полились слёзы. — Быстро не получится.
— Не торопись, Пэт, — выдохнул он и рассмеялся. — Ради твоего удобства я готов подождать.
— Прекрати смеяться, — выдавила я и попыталась прогнать слёзы. — Это жутко и странно.
— Тогда тебе стоит поработать над методами допроса, — сказал Атилас. — В первый раз было куда лучше. Тогда я даже поверил, что ты — та самая Пэт. Но всё встало на свои места, когда я тебя убил.
— В смысле, убил?
Атилас холодно улыбнулся:
— Разумеется, ты помнишь не хуже меня. Ты умерла быстро, но уверен, смерть была не безболезненна.
— Но ты же говорил, что хотел бы меня убить, а не то, что уже сделал это!
— Воистину.
Бессмыслица какая-то. Но я всё равно не удержалась и резко спросила:
— Зачем ты меня убил? Что я тебе плохого сделала?
— А почему бы и нет?
— Если поверил, что это я, зачем убил? — спросила я. мне стало горько и грустно.
— Вероятно, ты во власти ложного умозаключения о том, что я питаю привязанность к питомцу. Разумеется, можешь и дальше продолжать допрос в выбранном ключе. В конце концов, не участвовать в данном мероприятии, я не могу.
Странно, но от его слов я улыбнулась. Даже в плену Атилас умудрялся читать нотации своим тюремщикам. Воистину, фейри считают себя превыше остальных:
— Говоришь, разговор со мной не лучше пытки?
Атилас закрыл глаза.
— Полагаю, в каком-то смысле да. Но замечу, что не считаю эту пытку эффективной.
— Нити действительно лунный свет?
— Каждому палачу, вне зависимости от пола, следует в совершенстве знать свои инструменты, — не открывая глаз, проговорил Атилас. — Нет ничего страшнее профессионала, который знает, что делает.
— Если я попытаюсь их убрать, будет ли тебе так же больно?
— О, не более! Нет ничего хуже, чем, когда лунный свет протыкает тело в тех местах, которые протыкать не стоит. Спроси у своего дружка перевёртыша.
— Вроде ты умеешь исцелять, — сказала я. — Разве ты не можешь вылечить самого себя?
На его лице появилось подобие улыбки.
— А ты ловка. Умеешь с самым невинным видом тыкнуть в больное место! Интересно, откуда они об этом узнали?
Внезапно меня посетила ужасная мысль.
— Хочешь сказать, что ты постоянно исцеляешься, а эти штуки… эти штуки, они…
— Стоит ранам затянуться, как они открываются вновь. Воистину чудесный способ пытки: настолько, что в определённых обстоятельствах я бы и сам им воспользовался. Не говорил ли я о том, что палачу следует знать свои инструменты? Ты неубедительно невежественна.
Показалось, что меня вот-вот стошнит. Я присела на корточки, упёрлась рукой в пол и постаралась сосредоточиться на дыхании.
Когда я подняла глаза, Атилас всё так же смотрел на меня, повернув голову — наверное очень неудобное положение. На его губах играла почти та самая, знакомая, пытливая улыбка.
Последнее, что ты ожидаешь увидеть, проснувшись утром, — это мёртвое тело парня, висящее под твоим окном. Такие преступления обычно привлекают внимание полиции. А когда ты нелегально живёшь в доме твоих родителей (но надеешься в скором времени выкупить его), внимание — это очень нежелательная вещь. Кстати, меня зовут Пэт. Это не моё настоящее имя, но другого вы не получите. В наши времена имена очень важны. Я — человек-питомец. Я принадлежу двум фэйри и вампиру. Странно, не правда ли?
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.