Управляющий аргентинским банком Стандарт, при нашем первом появлении немедленно принял позу покорности, и заявил, что имеет инструкции всячески содействовать. А потом, однажды, спьяну мне пожаловался что сэр Энтони, строжайше приказал, любым способом влезать в доли нашего бизнеса. И если нет, то его скорее всего уволят. Взяли, чего. Зато Марк без проблем ваяет дизель, и вот увидишь Айвен, это будет вещь.
Так что сижу, курю, и жмурюсь в лучах восходящего солнца. И думаю, что все вроде бы нормально. Пришла совершенно очаровательная после сна Наташа, и молча начала пить кофе. Если не с грязными намерениями, то женщин с утра лучше не трогать. Наша экономка, она же кухарка, это поняла не сразу, но Наталья на неё так однажды рыкнула, что пропала вся говорливость. А садовника я отстоял. Это называется дикий сад Наточка. Новый стиль, и не трож Педро, это я приказал только расчистить тропинки. Теперь ей нравится иногда спрятаться от всех на полянах, среди разросшегося кустарника.
Усевшись в машину, Наташа неодобрительно сопела. Примерно так же, как при первом посещении нашего дома в Nordelta. – Сколько баб ты сюда водил, Кольцов? Кто ж их считал, Нат? И не водил. Они сами, ходют и ходют. Впрочем она не настаивала на моей распущенности. Так, для профилактики. Но сейчас-то что?
– Кому злимся?
– Отстань.
– Видишь ли, жена. Тут тебе не Париж, к маме не сбежишь.
Наша свадьба состоялась четыре месяца назад. Все было крайне торжественно и красиво, с проездом кареты по Елисейским полям и китайским феерверком на пол-часа.
– Какой же ты самодовольный! Смотреть противно.
– Так. Посмотри мне в глаза. Скажи. Чего ты хочешь?
Она слегка покраснела. Подумала. И сказала:
– Хочу, чтобы это был сын. Врач сказал, что уже второй месяц. И волноваться не стоит, я очень хорошо сложена и нет причин для беспокойства. И чтобы он был как ты, сильный и смелый. Только умный. И вообще, пора тебе взрослеть, Ванечка.
Я прижал её к себе и зарылся лицом в волосы. Сглотнул появившийся в горле ком. Откашлялся.
– Рано мне взрослеть, Солнце. Я еще должен научить наших детей курить, ругаться матом, и воровать коньяк из бара в гостиной. Чтоб быть уверенным, что и внуки будут. Ведь без этого – откуда?
– И что, наши дети будут Аргентинцами?
– Нет, конечно. В сорок пятом году мы вернемся в Париж. Отправим твою маму в Монреаль…
– Убью я тебя, Ваня.
– Фиг. Детям нужен отец. И вообще, лучше пусть будет девочка. Хоть кто-то меня будет любить.
– Как есть дурак.
