Меж зеркал воды и неба - [6]

— «Сезон» — это когда дожди или когда сухо?

— Сезон — когда тепло. Я геодезистом работаю на прокладке нефтепроводов…

Пытаюсь сообразить, как повежливее сказать, что ни слова не понимаю, Аня замечает и поправляется:

— Как проще сказать? Землю измеряю там, где будут трубы класть, чтобы знали, какие холмики срыть придется, или насыпать где. И это можно делать только летом, пока тепло. С мая по сентябрь. После этого месяц-другой разбираем бумажки в городе. Потом отпуск, до апреля. Потом сборы к следующему сезону. И так по кругу, уже три года. Ты прости, я на тебя столько вывалила. Просто недавно вернулась, и так неожиданно видеть кого-то трезвого и довольного жизнью.

— Аня, это там, где ты работаешь, тебе просто не повезло. Но есть же дом, родители, муж… Дома же не все «мрачные рожи»?

— Дома… там родители, тоже мрачные, все спрашивают, почему я еще не замужем. Сперва, как приеду — радуются, дня три, а потом… Иногда кажется, лучше и не приезжать. Вот поговорила с тобой в чате и решила к вам сюда спрятаться.

— А почему ты не замужем-то? Ты же красивая.

— Да за кого замуж идти? За этих «настоящих мужиков»? Я на них в отряде во всех видах насмотрелась. И с бутылкой и после. Когда училась в институте, думала: отряд, романтика, а оказалось…

— Погоди. Вот ты приехала к себе в город, у тебя есть свободное время, есть деньги, неужели не найдется веселого мальчика?

— «Веселые мальчики»? Найдутся, этого «добра» сколько хочешь. Обеспеченные бездельники с пустыми головами и липкими взглядами. Бр-р… Это все не то. Не то. Понимаешь, вот твой Йен работает — туристов возит. Наверное, тяжело весь день. Но он работает и улыбается… Что-то меня сегодня несет. После этих перелетов как пьяная. Пойду спать, тем более такая ночь — всего восемь часов, а темнота как чернила.

Аня уходит в домик, а я ощупью пробираюсь по мосткам домой. Фонарик зажигать не хочется, в темноте, под плеск волн о сваи, лучше думается. Звезды отражаются в волнах, а я все пытаюсь представить жизнь Ани там, в далекой Сайберии. И еще: что-то часто сегодня в разговоре всплывало имя Йена.

* * *

Аня здесь почти месяц. Изменилось все. Отношение жителей деревни: как же, у нас с Йеном теперь совсем настоящий бизнес и долги родичам уже начали возвращать. Изменилась сама Аня. Стала гибкая, подвижная, веселая, как игривый котенок. Как будто младше. Говорит мне иногда: «Здесь — сказка!» Сложно понять, но почему-то очень приятно, как если бы она была моей младшей сестричкой. Хотя ей двадцать пять, а мне восемнадцать. Но заботиться о ней приятно, и когда Аня решила остаться у нас до конца марта, я обрадовалась не только тому, что на весь «высокий сезон» у нас есть клиент. И вдобавок неожиданно у нас появились перспективы. Все началось с того, что Аня в своем блоге разместила рассказ с фотографиями. Сказала: «Для родителей. Надо же им объяснить, почему я здесь зависла.» На рассказ откликнулась художница из Москвы, написав, что хочет рисовать нашу природу. Кто бы возражал. Аня долго что-то с ней обсуждала, иногда смешно фыркая, пока я не спросила, о чем разговор.

— Да безопасностью интересуется. Спрашивает про крокодилов и акул. Я ей пишу, что здесь вообще все спокойно и никаких опасностей нет.

— Крокодилов в заливе нет, потому что вода соленая, они ее не любят. А акулам здесь мелко, они тоже не заплывают.

Успокоили клиентку. Но насчет «никаких опасностей» Аня все же неправа и кое-где стоит быть аккуратным. Надо внимательней за ней присматривать… Вот. Опять я как о младшей сестренке думаю.

Это радостные новости, но есть и печальная — не знаю, что делать с Йеном. Он за этот месяц совсем извелся, нервным стал, неаккуратным. Вчера поранился, когда у кокосов верхушки отрубал. А когда он за рулем и возит Аню, я за них вообще боюсь. И как быть? Если бы они переспали, может, стало бы легче, сейчас у Йена все смешалось в голове, вместе с легендами о принцессах, снами, мечтами. Они как морок духов. Я не ожидаю, что после секса Аня ему перестанет нравиться. Все же она очень красивая и хорошая, но это будет уже что-то другое. Ревную ли я к ней? Почему-то нет, скорее, беспокоюсь за обоих.

Сегодня ночью был Новый Год по-ихнему. Аня грустит, я тоже грустила бы, если такой праздник не с кем отметить. Йен предложил втроем поехать на водопады на весь день, пикник устроить. А что, у нас все готово. Собрались, поехали. Йен за рулем, я с Аней — в тележке. На водопадах никого нет, туристы в городе ночью праздновали и сегодня отсыпаются. Местные же сюда не ездят, дальше в горы еще один водопад есть, он красивее и плавать удобней, но туда только на двух колесах можно добраться. Вот он — для местных. Но мы удачно попали, никого нет, тихо. Аня сразу купаться полезла. Вот чего я не понимаю, так это ихних европейских купальников. Вроде бы и одежда, и ничего не скрывает. Зачем такая нужна? Сушить-то все равно приходится. Если вокруг только свои, то без всего удобнее купаться. А если чужие есть, то или никак или чуть-чуть помокнуть прямо в штанах и рубашке — не более. А как еще? Хотя… смотрю сейчас на Йена, а у него глаза так и косят в сторону Ани, хоть и делает вид, что отвернулся. Может, для того эти купальники и придуманы? Мне обидно стало, а на меня что? Совсем смотреть не интересно, или как?